Сергей Каширин Исповедь русского простофили Во имя Русского духа (фрагменты)

Божественный детектив

Оглавление

Во имя Русского Духа
Раскопки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Как дети…»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Размолвка  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ересь иудейска  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ярь  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Противостояние . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Кровавые дебри . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  .
Неукротимый женолюб  . . . . . . . . . . . . .
Пристрастие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Законы физики   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Прежде чем объединиться  . . . . . . . . . . .
Волна воспоминаний  . . . . . . . . . . . . . . .
Как аукнется . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Стыдно . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Национальный чистоплюй . . . . . . . . . . .
Аллея Любви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Полмиллиона от попа . . . . . . . . . . . . . . .
«За нерозшуком…»  . . . . . . . . . . . . . . . .
Первый антисемит . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ай да Красно Солнышко!  . . . . . . . . . . .
«Просто придурки…»  . . . . . . . . . . . . . .
Не тот радиус . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Волки и овцы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гуляй, Ваня! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Реплика юродивого . . . . . . . . . . . . . . . . .
Нагайкой по русофобии  . . . . . . . . . . . . .
Во имя Господне
Славяно-русские нимфы . . . . . . . . . . . . .
Исповедь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
С пятого на десятое . . . . . . . . . . . . . . . . .
Свойство прирожденное . . . . . . . . . . . . .
Перевес в один голос . . . . . . . . . . . . . . . . .
Неизбывная боль . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Интуитивно подсознательно  . . . . . . . . . .
Скверные мысли . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мысля опосля  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Эпизод в истории  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Любовь с первого взгляда  . . . . . . . . . . . . .
Через пень-колоду . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Внемлите и разумейте!  . . . . . . . . . . . . . . ..
При общем молчании  . . . . . . . . . . . . . . . . .
Не спи!  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Зачем пишутся книги  . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Во имя Отца и Сына
Неведомая телепатия . . . . . . . . . . . . . . .
Обхохочешься  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На халяву в рай  . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Я не Я  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Тары-бары-растабары . . . . . . . . . . . . . .
Жених-скопец  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Идиллия на кресте  . . . . . . . . . . . . . . . .
Слово и дело  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Во имя Святого Духа
Меч в зубах  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Приманка для ослов . . . . . . . . . . . . . . .
Соумышленник-злоумышленник . . . .
20 веков сомнений  . . . . . . . . . . . . . . . .
Воскресение
Культ карго  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Хохоток вулкана . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Откровение от язычника  . . . . . . . . . . .
Транс очищения. Послесловие редактора …

Всякий раз, когда я вспоминаю нашу первую встречу с этим своенравным русским человеком, тогда, впрочем, совсем еще молодым, сразу же, как вьяве, слышу его добрый, дружелюбный и вместе с тем как бы задиристый голос, произносящий эту вырвавшуюся у него из глубины души, едва ли не лозунговую фразу:
– Надо же Русь из греха вытаскивать!..
Вот так! Не больше и не меньше!
Было ему тогда что-то около тридцати, а мне – за шестьдесят, и хотя он был уже не первый год в сане протоиерея, как я на него смотрел? Он мне в сыновья годится, а мне, что ж, называть его батюшкой? Нет, не укладывалось это в голове. А тут еще и вон какой богатырский замах – всю Русь, всю державу! И богослужения-то ему приходится проводить в небольшом частном доме (по существу, в тесной, деревенского типа избе), а он – вон он отчаюга какой, а? «Мальчишка! – подумалось. – Самонадеянный, много возомнивший о себе, может, даже фанатичный, церковник».
Право, даже попом его назвать язык не поворачивался. Был я тогда человеком, от религии очень и очень далеким. Из тех, кого с детства, с самого раннего детства, учили, что Бога нет, что попы врут, и вообще, они, поскольку бородатые, то, надо полагать, – люди в возрасте. А тут – красивый, представительный молодой парень с румянцем во всю щеку. И вдобавок, за руку-то с ним здороваться не положено, руку ему надо целовать. М-да!..
Нет, нет, я не был воинствующим безбожником, но был последовательно пионером, комсомольцем и коммунистом и знал, твердо знал, зазубрил марксистско-материалистическое: «Религия – опиум для народа». И видел десятки и сотни пустующих, заброшенных, превращенных в руины православных храмов. И свежо еще было в памяти глумливое троцкистско-хрущевское обещание в ближайшие годы «на собственной кишке удавить последнего в нашей стране попа». То есть я рос, воспитывался и жил в атмосфере, когда числящему себя образованным человеку было, считалось постыдным, позорным верить в какого-то там Бога.
Известно мне было и то, с какой жестокостью уничтожались в нашей стране священники «во имя светлого коммунистического будущего». О многом знал лишь понаслышке, но немало уже и читал из запрещенной тогда, скрытой в спецхранах литературы. Будучи военным летчиком, а затем военным журналистом, знал, как жестко пресекались малейшие попытки, хотя бы и единичные, чьего-то возвращения к вере отцов и дедов. А уж о грехах, в которых погрязли, казалось, все, и думать-то было страшно, когда с провозглашением пресловутой перестроечной гласности начали открываться хотя бы кое-какие архивы. Сотни, тысячи, сотни тысяч, миллионы расстрелянных, повешенных, закопанных в землю заживо, удушенных, замученных, репрессированных, согнанных с родной земли и угнанных на гибель в заснеженные да заболоченные края, куда и Макар телят не гонял. И все это нашими же, русскими руками, да нас самих, русских, виноватых уже тем, что мы – русские.
А потом вдруг, как по команде, со всех сторон – дружный, взахлеб и наперебой «гласно-перестроечный» хор о якобы крайне необходимом всеобщем покаянии. Всем, мол, надо каяться. Всем! Всему народу! Всему русскому народу!
Ой, лишенько-лихо, мне, значит, тоже надо в чем-то там каяться. В том, что я – русский, стало быть. «Не-ет, извините!» – воспротивилось все мое существо. Как вырвалось когда-то из души у моего любимого поэта Сергея Есенина, ни я, и никто из моей большой русской семьи, «не расстреливал несчастных по темницам», не губил, не вешал, не грабил. Совсем наоборот, это же одного моего деда, сельского кузнеца, большевики упекли на Соловки. Другого деда, в прошлом матроса-комендора, участника знаменитого восстания на броненосце «Потемкин», затравили за его, якобы крамольные, речи против картавого «вождя мирового пролетариата». Эти факты потом мне пришлось скрывать, чтобы иметь право быть военным летчиком.
И служил я, напрямик скажу, честно, преданно. А что в итоге? Грянула пресловутая перестройка-гробостройка, и всё – под откос. В годы так называемой холодной войны, как писали в газетах, будучи гордым «сталинским соколом», зорко оберегал воздушные рубежи своей горячо любимой социалистической Родины. Подтверждение тому – награда «Защитник Ленинградского неба». И будучи коммунистом, никаких привилегий не имел. О чем с гордостью и в стихах своих писал, повествуя о перехвате рыщущих у наших границ заокеанских «воздушных крепостей» с атомными бомбами на борту:
Я – коммунист.
Я – страж свободы.
И он – заоблачный пират.
Два самолета.
Два пилота.
Два мира разные летят.
А что написано пером – не вырубишь и топором. Так что же мне теперь – отказываться, открещиваться от всего этого? Моя ль вина в том, что генсек Мишка Меченый оказался Иудой и предал партию? Моя ль вина в том, что Борух Эльцын сперва снес с лица земли дом, где была погублена царская семья, а затем и великую, веками собираемую русским народом могучую державу предательски развалил? В чем же мне каяться?!
Пишу об этом сейчас так пространно потому, что с таким вот душевным раздраем, с такими мыслями и чувствами переступил я порог той молельной избы в Гдове, где проводил богослужения молодой, пылкий, как я понял и подумал тогда, истово верующий и ревностно исполняющий свои обязанности священник Михаил Женочин. То есть, сразу с таким вот протестным настроением пришел. А он еще, читая проповедь, конечно же, не преминул и вершителей красного террора кровопийц-большевиков, и вообще всю безбожную власть анафеме предать. Ну, когда подошел ко мне, у меня с языка и сорвалось:
– Что, при такой-то молодецкой стати да при такой-то образованности не мог себе другого поприща найти? В попы подался?..
Сознаю, это было не просто грубостью – это было хамством с моей стороны, но что было, то было. По лицу его скользнула тень растерянности, он в первый момент явно опешил, и вполне я мог ожидать адекватной реакции, но ответ, что называется, превзошел все мои ожидания. Немного севшим от подкатившего к горлу комка обиды, чуть дрогнувшим голосом он отчеканил:
– Надо же Русь из греха вытаскивать!..
Писать об этом, по правде сказать, в мои творческие планы не входило. Но попросила его вдова матушка Марина хотя бы несколько страничек моих воспоминаний. И вот пишу, потому что еще тогда понял, а теперь все более отчетливо вижу, насколько этим своим ответом он был прав, душевно красив и благороден. И еще потому, что обид, осознанного и неосознанного раздражения и злости сыпалось на него тогда со всех сторон столько, что можно лишь удивляться, как он все это выдерживал. Буквально каждый день, буквально на каждом шагу.
Меня что с ним сравнительно быстро примирило? Да, пожалуй, прежде всего его выдержка и терпение. Случалось, выслушав мои нападки и колючие вопросы, он внутренне вскипал и даже молча уходил от меня. Но постепенно выяснялось, что на многое при всей нашей разности мы смотрим одинаково. В частности, на не имеющий в мире аналогов кровавый, смертоубийственный погром, который обрушили на русскую православную церковь большевики. Еще в детские годы мой дед моряк-потемкинец говорил мне, что это была война иудаизма с нашим православием. Теперь в наших спорах-беседах с отцом Михаилом я находил тому подтверждение. Поддержал он меня и в том, что улицам Карла Маркса и Ленина в Гдове нужно вернуть их исторические названия. И, главное, несмотря на мой тогдашний советский атеизм, сам стал заходить ко мне и обращаться за поддержкой в трудные для него моменты. А таковых было – надо бы больше, да некуда. Помню, заявляется как-то и – с порога:
– Сергей Иванович, вы хотите делать богоугодные дела?
Вопросец, однако!
– А что надо? – спрашиваю.
– Идем со мной! – И прямиком в коридоры тогдашней, еще железобетонно-непробиваемой партийно-номенклатурной бюрократии.
По собственному печальному опыту я заранее знал, что такие хождения безрезультатны, но шел, влекомый его пылкой молодой устремленностью. В лучшем случае нас хотя бы вежливо слушали. А ведь, бывало, что и на дверь указывали. Да еще с какой бесцеремонностью!
В одном из кабинетов, к примеру, нам даже сесть не предложили. Я нарочно демонстративно сел, а он так и остался стоять перед грозным взором восседающего в начальственном кресле высокопоставленного чинуши. А тот ему, что называется, в лоб:
– Вы что же, думаете, мы не знаем, какие вы проповеди против коммунистов читаете? Знаем. Всё знаем. Так что же вы к нам идете?!
– А я не от себя одного. Я и от прихожан. А вот со мной и коммунист, – кивнул в мою сторону мой боевой вожатый-ходатай. И для пущей важности присовокупил: – Писатель. Он и проповеди мои слушал, а видите – меня поддерживает…
О, что тут началось! С подчеркнутым пренебрежением не глядя в мою сторону, вчерашний партайгеноссе не столько для настырного попа, сколько для меня, закатил настоящую истерику. Вы, дескать, что, думаете, что мы про вас ничего не знаем? Мы всё знаем! Всё!.. И явно по кагэбешному досье начал с мельчайшими подробностями перечислять всяческие, так сказать, вольные и невольные, давние, едва ли не с младенческих пеленок, и недавние грехи и прегрешения молодого священника. Даже из-за стола вскочил. Даже выразительно жестикулировать начал:
– Да мы… Да вы… Да мы еще до вас доберемся!..
Стыдно было слушать, а спорить, возражать – бесполезно. Не зря же с горькой иронией замечено: всегда тот прав, у кого больше прав. Оставалось лишь несолоно хлебавши хлопнуть дверью. И было неловко, и от души жаль хотя, вроде бы, и не дрогнувшего, но все-таки досадливо нахмурившегося сподвижника. С опаской взглянув на меня (не осуждаю ли, не отшатнусь ли после услышанного?), он начал было пояснять, что всё так и не совсем так. Но я, стараясь успокоить его, прервал:
– Ладно, – говорю, да еще в знак уважительности по имени-отчеству называю, – ладно, Михаил Валентинович, не надо. Мало ли что в жизни бывает… Не зря же говорят – один Бог без греха. Только… – И тут не удалось мне найти и выдержать верный тон: – Только если уж ты вознамерился нашу Русь из греха вытаскивать, то, надеюсь, вытащишь прежде всего самого себя…
Вбил-таки между нами клин изощренный в номенклатурных интригах партократ-столоначальник, посеял во мне сомнения. Да нашлись и еще «доброжелатели». То один, смотрю, подкатывается, то другой. Так и так, мол, видим, ты с попом водишься, а знаешь, кто он и что он? О-о! Хоть я и отмахивался, подозревая, что сплетников подсылает ко мне всё тот же партинтриган, да ведь давно сказано, что злые языки страшнее пистолета. Вместе с тем было совершенно очевидно, что на пути возвышенно-благородных устремлений молодого иерея пока что, конечно же, не розы, а одни лишь тернии. И что противников у него – не перечесть. Да не просто противников – врагов!
Подтверждение тому – пожар в той избе, где он проводил богослужения. 22 октября 1988 года в Гдове была совершена первая после полувекового перерыва Божественная литургия, а 15 ноября скромное молитвенное здание уже горело. Три примчавшиеся пожарные машины быстро потушили пламя, и было установлено, что здание внутри какие-то негодяи облили керосином и подожгли.
Расчет понятен: измытарить, утомить, извести, подавить, сломить волю. Последовательно, методично, целенаправленно. Но если слабого кажущиеся непреодолимыми трудности ломают, то сильного – закаляют и побуждают на новые, еще более упорные действия. Протоиерей Михаил Женочин оказался не из слабовольных. Вместе с еще немногочисленной, но дружной, сплоченной группой православных верующих созданного им при молельном доме прихода он повел борьбу – именно борьбу, иначе и не скажешь! – за постройку в Гдове православного храма.
Вообще-то надо говорить – о воссоздании. Когда-то в городе было шесть храмов, но три из них были уничтожены так называемыми воинствующими безбожниками, а еще три в годы Великой Отечественной войны фашистскими оккупантами. Взорваны, до основания снесены, так, что даже руин не осталось. Ну, хоть один восстановить бы, хоть один! А если уж строить, то – какой? Ну, конечно же, из прежних самый лучший! Так и порешили о. Михаил со своими прихожанами: воссоздать великолепнейший Кафедеральный собор во имя великомученика Димитрия Солунского, возведенный в 1540 году в центре грозной по тем временам древнерусской боевой Гдовской крепости, напоминавшей своими стенами и башнями Московский Кремль.
Дерзостью это было, прямо скажем, неслыханной. Это несколько позже в стране начнется общественно-патриотическое движение за восстановление взорванного большевистско-троцкистскими варварами в 1932 году храма Христа Спасителя. Но то, подчеркнем, несколько позже и – в Москве. А тут, в глубинке, в провинции, о таком, казалось, нечего и помышлять. Местная районная, да, пожалуй, и областная, власть была в полной растерянности. Что, собственно, и помогло начать подготовительные работы.
По правде сказать, мне тоже эта затея казалась малоперспективной. Мы много говорили по этому вопросу с местной учительницей Верой Владимировной Беляковой, которая преподавала в Гдовской средней школе историю, а затем стала директором Гдовского краеведческого музея. Видя мои сомнения, она как-то с укором обронила:
– А вот Александр Сергеевич Пушкин всегда и везде был среди людей и с людьми… А вы... Вы же – писатель!..
А чем я мог помочь? Написал и опубликовал в районной газете «Гдовская заря» статью «Возлюби ближнего своего». Затем – интервью, точнее – пространную беседу с отцом Михаилом, потом еще солидную корреспонденцию агитационно-пропагандистского плана в поддержку движения за восстановление храма Христа Спасителя, имея в виду и необходимость возрождения православного собора в Гдове. Но что для большевистских ортодоксов мнение какого-то там клерикально, видите ли, настроенного, да еще проживающего в провинциальном захолустье, писателя. Он вроде и писатель, и не писатель. Одна завзятая большевичка, слышавшая наш разговор с Верой Владимировной Беляковой, этак пренебрежительно скривила губы:
– Ну, вы-то не Пушкин!
И так посмотрела, что где уж нам, дуракам, с ней чай пить.
А другая и того хлеще выдала. Заявилась в редакцию районной газеты и грозно предупредила:
– Будете Каширина с попом печатать – я на вашу «Гдовскую зарю» подписываться больше не буду и куда следует сообщу!..
О гневной позиции райисполкома и райкома КПСС мне тотчас сообщили из редакции. Так, мол, и так, извините, но… Тем паче, что редактор – член бюро райкома, и все такое прочее… Со всеми вытекающими отсюда и для нас, и для вас, как коммуниста, нежелательными последствиями…
Вере Владимировне Беляковой удалось несколько больше. Когда в Гдовской крепости проводились археологические раскопки, она познакомилась с руководителем экспедиции профессором А.Н.Кирпичниковым. Ему и догадалась написать. Надо отдать должное, Анатолий Николаевич по своим авторитетным каналам запросил и получил разрешение на продолжение раскопок. Как-никак, старинная Гдовская крепость – памятник оборонного зодчества исторического значения. В Гдов был командирован известный археолог Лев Николаевич Большаков. Под его руководством отец Михаил вместе с прихожанами дружно приступили к поискам фундамента некогда возвышавшегося в крепости Димитриевского собора.
Трудно передать словами чувства, охватившие участников раскопок. Сами собой приходили, навязчиво лезли в голову трагедийно звучащие строки: «Время любить и время ненавидеть… Время разрушать и время строить… Время разбрасывать и время собирать камни…» И насмешливо-горькое из житейского нашего балагурства: «Ломать не строить – душа не болит…» Разбрасывать, разрушать – это ведь проще, тут сила есть – ума не надо. Вот он, вот – раскопанный, словно чудом сохранившийся в земле фундамент величественного старинного храма, постройки 1540 года. Сколько лет его строили? Ясно – не один год, а взорвали – в момент. У кого же, у какого варвара, какого вандала поднялась рука?..
А неподалеку от найденного фундамента старинного Димитриевского собора был обнаружен еще один, по всему видно – еще более древний. Отец Михаил незадолго перед тем давал мне почитать потрепанную, не помню, какого года издания, старую книгу, которой он очень дорожил. Там я прочел, что когда-то в Гдове была церковь, где не то молился, не то подарил икону, накоротке остановившись там, Александр Невский, когда вел свою дружину навстречу тевтонским крестоносцам к Чудскому озеру. Так, может, вот это и есть фундамент той церкви?! И такой повеяло легендой, такое волнение в груди – исследовать бы, разузнать, уточнить, но… Нужны специалисты, нужны эксперты, нужны средства, а тут лишь небольшая группа самодеятельных археологов – прихожан…
А еще из взрытой земли так и обдало вдруг ледяным, могильным холодом. Вперемешку с камнями, буквально сразу под снятым дерном, видно, наспех, второпях или просто наплевательски небрежно, без вырытых могил похороненные, лежали человеческие скелеты и кости. Много, очень много костей. И дальше, дальше вглубь – опять и опять. И снова горестный, подсказанный памятью, рвущий душу скорбный вздох:
О, поле, поле, кто тебя
Усеял белыми костями?
А тут и не поле – тут всего-то небольшая площадка, а костей, черепов, скелетов!.. Боже мой, в горле – ком: груды!.. Гора!.. Стали подсчитывать – свыше полутысячи фрагментов человеческих тел. Те, что поглубже, лежали, по словам отца Михаила, правильно – захороненными лицом к востоку. Можно предположить, что это были ратники, когда-то павшие при защите крепости и священнослужители, а другие?..
По рассказам старожилов, после событий 1917 года в старинной Гдовской крепости была тюрьма, где заключенных пытали и губили заплечных дел мастера Дзержинского и Ягоды. Затем в годы фашистской оккупации это здание использовали по тому же назначению немцы. Тюрьма вплотную примыкала к собору и при отступлении была взорвана гитлеровскими карателями. И опять из груди – тяжелый, горький, скорбный вздох: «О, матушка сыра земля родная, русская! И косточки все русские, русские, православные! О, многотерпеливый и многострадальный русский народ! Сколько таких вот взорванных храмов и тюрем, после которых ни креста, ни надгробного холмика!..»
Прихожане с отцом Михаилом бережно, трепетно собрали останки замученных и убиенных и захоронили в семи переполненных гробах. В древнем русском городе Гдове, в древней русской крепости находится теперь уникальный мемориал, где в одной братской могиле под православным крестом захоронены останки русских людей нескольких эпох. В самый раз было бы соответственно значению установить здесь и достойный памятник. Но…
Но, спохватясь, очухавшись от некоторого замешательства, партийные чиновники продолжать раскопки запретили. Не в меру, так сказать, активный, много на себя берущий поп, то есть отец Михаил с прихожанами, был спешно вызван в Псковское областное управление культуры.
Чего можно было ожидать? Да ничего хорошего. Прямо говоря, над ним устроили прямо-таки глумливое судилище. А он еще поехал туда в облачении священнослужителя. А это в ту пору для твердокаменных власть предержащих большевиков-атеистов все равно что разъяренному быку красная простыня. При троцкистско-хрущевском гонении на Русскую православную церковь из каждого десятка сохранившихся по стране сельских церквушек закрывалось девять. Так что служитель церкви в его одеянии, да еще с крестом на груди, был сущей невидалью. Ну и вызверились на отца Михаила «культурные» областные начальники. А он…
Молодой, высокий, широкоплечий – настоящий свято-русский богатырь, он встал в полный рост, как вставали под стрелами или под пулями идущие в атаку русские ратники, и поистине, как громом с ясного неба, ошарашил сидящих перед ним, уже высокомерно торжествующих свою победу чинуш:
– Мне все равно, какое решение вы сейчас примете – поддержать верующих или запретить. Только знайте, храм в Гдовской крепости будет. Непременно будет! Даже если вы примените слезоточивый газ и брандспойты. Вы будете разгонять, а мы будем строить!..
Одна из наших армейских оценок человека – вопрос: «Пошел бы с таким в разведку?»
Уважительно, да что там спустя время преуменьшать – едва ли не с восторженным восхищением подумалось: это – мужик! Молодец! Молодчина! С таким нам по пути! И в разведку, и в бой – локтем к локтю! Но…

«Что было, то и будет: и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.
Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас» (Екк. 1. 9, 10).
«Блажен, кто верует, тепло ему на свете», – сказал Грибоедов устами Чацкого.
А я усмехнулся:
– Особенно – попу.
Потом подумал и вздохнул:
– Вернее, поповству. А еще монахам и монашкам. То есть – всему уже поистине неисчислимому сословию церковных чиновников. Человек так уж устроен, что ему хочется верить в некое высшее, заботящееся о нем сверхъестественное существо, именуемое Богом. Вон и культ некоего Джона Фрума тому наглядное подтверждение. Но тогда в контексте моих вышеизложенных сомнений и раздумий правомерен уже упоминавшийся мной вопрос русского мужика из кинофильма «Чапаев»: «А куда же бедному хрестьянину податься?»
Тем паче, что многие, очень многие и «подаются». При работе над этой книгой мне довелось прочесть о том, что в России сегодня действует великое множество религиозных и псевдорелигиозных сект. Более 50 из них считаются крупными и свыше 500 – мелкими. По приблизительным данным в них вовлечено свыше 5 миллионов россиян, и меня вполне можно обвинить в том, что я подыгрываю сектантам.
Но, во-первых, ни в какой секте я не состою и какой-либо новой создавать не собираюсь. Во-вторых, говоря словами шекспировского Гамлета, не свидетельство ли это тому, что «подгнило что-то в христианском королевстве»? Причем не вот сейчас, к сегодняшнему дню подгнило, а явилось недоброкачественным, подгнивающим, порченым, обреченным на гниение изначально. И не как-то так само по себе, по неведомой причине, а по предуказанию, по велению Самого Иисуса Христа:
«Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10.34).
Это же, сколь вы меня не уверяйте в обратном, не благая весть, а самая что ни на есть злобная и зловещая угроза, беспощадная и безжалостная ко всему сущему. Причем не единственная, нечаянно, в сердцах сорвавшаяся с губ, а постоянно со все возрастающим нажимом осмысленно повторяемая. Вот Он воодушевляет апостолов:
«Предаст же брат брата на смерть, и отец детей; и восстанут дети на родителей, и умертвят их.
И будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется» (Мк. 13. 12, 13).
И когда же этот «конец» наступит? А кто его знает. Джон Фрум хотя бы в шутку назначил аборигенам Океании день своего очередного прилета на 1 апреля, то есть на Международный день чудаков. Видать, веселый был малый, созоровал, надеясь, что его шутку поймут. А «сладчайший Иисус», как мы знаем, никогда не улыбался и шутить не любил. И точной даты своего второго пришествия на назвал. Зато, что будет твориться во имя Его, предуказал на полном серьезе и со всей определенностью:
«Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение.
Ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться: трое против двух, и двое против трех» (Лк. 12. 51,52).
Будучи стихийно, в силу генетики, прирожденным язычником, я, признаюсь, довольно-таки суеверен. Да к тому же в силу обыкновенной человеческой любознательности принадлежу к тому кругу людей, которые дилетантски поднахватались поверхностных понятий из различных областей знаний. Ну, скажем, таких, как биоэнергетика, биополе, необычные, пока еще не познанные наукой, возможности человека, проблемы взаимодействия души и тела, психологические и нейрофизиологические механизмы бессознательного, информационно-энергетическое дистанционное воздействие человека на человека, и т.д. и т. п. И в этой же связи опять же дилетантски-суеверно фантазирую, что в таком ряду явлений почему же не быть и некоему магическому дистанционно-временному воздействию, которое в простонародном обиходе суеверно именуется кликушеством и проклятием.
Проще говоря, читая «благие вести», высказываемые Иисусом Христом, я иногда с невольным страхом думаю: а не кликуша ли он? То есть одержимый злым духом, истерически несдержанный и до наглости бестактный, зарвавшийся кликун-колдун. Да еще и окруживший себя целой шайкой – кликой таких же, под стать Себе демагогов, учеников-апостолов.
В повседневной жизни, когда кто-то начинает вслух выражать свои какие-то мрачные предчувствия, его обычно одергивают:
– Не каркай! Типун тебе на язык, накаркаешь!..
Читая Евангелия, я со своей языческой колокольни не раз еретически думал о том, что странствующий проповедник Иисус Христос «каркал» едва ли не на каждом шагу. И, несомненно обладая некими необычными психофизическими особенностями, стремился к дистанционно-временному воздействию на человеческие души и судьбы. Да еще с каким размахом!
– Не каркай! – возмущенно одергивали его иудеи и грозили побить камнями. А Он…
«Но Он, зная помышления их, сказал им: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет, и дом, разделившийся сам в себе, падет» (Лк. 11. 17).
Так не к этому ли, не к разделению ли, Сам же внемлющих Ему и влек? Не просто влек – бахвалился, глумился, предрекал, что уверовавшие в Него и во имя Его «пятеро в одном доме станут разделяться: трое против двух, и двое против трех» (Лк. 12. 52).
Кликушествовал? Колдовал? С издевкой проклятие насылал?
Оглянешься с такой суеверно-мистической издевкой на историю христианства и ахнешь:
Великая Римская империя с принятием христианства «разделилась в себе и не устояла».
Великая Византийская империя – тоже…
Великая Российская империя – тоже…
Что, по логике вещей, теперь очередь за Третьим Римом – Россией?..
Нам такие тревожные мысли наводит еще и то, что наша страна – ныне Российская Федерация является не только многонациональной, но и многоконфессиональной. То есть уже как бы предрасположенной к разделению.
А тут еще и нарастание сектантства. Сегодня помимо традиционных религий нам предлагается весьма и весьма широкий выбор различных «духовных» учений и практик, псевдорелигий и псевдоучений, культов и самых изуверских сект, начиная от «Свидетелей Иеговы» и вплоть до коммерческих финансово-пирамидально-психологических квазисект.
Среди последних на слуху из рекламы СМИ, в частности, «Гербалайф», семинар «Эзотерические основы бизнеса», «ЭПАМ-технологии, компания «Amway» («Американский путь»), «Межрегиональная общественная организация развития среднего класса “Солнечный путь”» и другие. А что? Деньги, как известно, не пахнут, и в их добывании «цель оправдывает средства». О чем подобного рода сектанты не стесняются заявлять вслух. Так, например, основатель весьма популярной в последнее время саентологии Л. Рон Хаббард в разные годы своего «духовного» преподавания неоднократно признавался:
«Мы открыли ряд новых способов превращать людей в рабов. Единственный способ контролировать людей – это лгать им. Если хочешь разбогатеть, придумай новую религию, потому что настоящее состояние можно сделать только в этой сфере».
Цинично, нагло, самодовольно – с полной уверенностью в своей безнаказанности. Почему? А потому что наше нынешнее государство не только не наказывает, но, по существу, охраняет такого рода религиозных аферистов с помощью Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях».
Мягко говоря, странно все это, очень странно. И чего же тут удивляться приумножению сект самого различного толка. Причем таких, где не просто настораживает – ошарашивает экстремизмом уже само название. К примеру, «Международный исламский фронт джихада против иудеев и христиан – Аль-Каида». Или одиозная секта последователей Мухаммеда ибн Абдаль-Ваххаба (ваххабиты), которой в 90-е годы удалось спровоцировать настоящую религиозно-гражданскую войну на всем Северном Кавказе.
Вполне очевидно, что практически все секты так или иначе ведут пропагандистскую (информационную) войну против традиционных религий, разжигая тем самым религиозную и межнациональную рознь. А поскольку это так, то кому, казалось бы, как не русскому православному христианству в первую очередь озаботиться, по словам Достоевского, своей почвой и верой, своей «православной чистотой» и единством. Увы, и здесь такая, мягко говоря, чехарда, что от одних названий множества сект в глазах рябит: староверы, баптисты, адвентисты, пятидесятники, неопятидесятники, мормоны или «Церковь Иисуса Христа святых последних дней», «Церковь Христа», «Христианская миссия “Семья”», «Новоапостольская церковь». Затем еще некие харизматические движения, протестантские, раскольнические секты. И еще «Опричное братство во имя благоверного царя Иоанна Грозного», «Церковь – семья Божия», «Православная Церковь Божьей Матери “Державная”» и даже «Истинно-Православная Церковь».
Истинно – черт ногу сломит.
И для меня, неприкаянного постсоветского атеиста и язычника, тоже свое богатейшее рыночно-демократическое меню: неоязыческая оккультная секта Владимира Мегре «Анастасия», «Белое братство», «Радастея», «Московская Славянская Языческая община», «Союз Славянских общин Славянской родной веры», общественно-политическое(!) движение «Солнцеворот». А еще и такие, как «Сибирский центр Астральной философии и русского ведического учения», «Академия оккультных наук», «Школа дальнейшего Энергоинформационного развития человека», «Секта кибернетиков евангелистов» и другие.
Мало? Так вот вам и еще: «Сексуальная магия славян».
Что, вы противник приумножения общедоступных современных сексуальных революционерок? Ну, так вот и более благопристойное: «Институт ведических знаний», «Ашрам Шамбалы», «Махариши йоги», «Сурад Шарид Йога», «Аум Сенрике» , необуддисты.
Что, опять не то? Ну, тогда, пожалуйста, совсем уж светские, идеологически возвышенные: «Партия духовного ведического социализма» и…
И даже «Космические коммунисты»!
Словом, говоря словами того простосердечного русского мужичка из кинофильма «Чапаев», попробуй разберись тут, куда бедному хрестьянину податься?
А?
А мне, будь он трижды проклят, опять вдруг вспоминается бесноватый подзаборный иудей Адольф Шикльгрубер – Гитлер. В частности, его клятвенное заявление в одной из мюнхенских пивных: «Дело, которое Христос начал, но не докончил, я доведу до конца». Это он еще в 1926 году провозгласил. А в 1942 году назидал клику своих партайгеноссе в блицкриге Дранг нах Остен на СССР:
«В наших интересах, чтобы в каждой деревне была своя собственная секта со своими собственными представлениями о Боге… Даже если таким образом жители отдельных деревень станут, подобно неграм или индейцам, приверженцами магических культур, мы это можем только приветствовать, поскольку тем самым разъединяющие тенденции в русском пространстве еще более усилятся».
Понятно? «Разъединяющие тенденции».
Чтобы мы, русские, друг друга не понимали. Чтобы мы друг с другом враждовали. Чтобы у нас не было единства.
Бесноватого фюрера, верного последователя «дела Христа», давно нет, а дело их цветет и пахнет. Во имя чего еще в 1998 году при департаменте США был создан Комитет по проблемам «свободы соывести», и в том же году там был принят беспрецедентно беспардонный закон «О Международной свободе вероисповедания», позволяющий американцам вмешиваться во внутренние дела любых государств, где понятие свободы совести несколько отличается от американского. К сему остается добавить, что многие секты, действующие сегодня в России, имеют забугорное, штатовское происхождение. Равно как и само византийское православие. И в этом смысле мы имеем самую прямую угрозу нашей национальной безопасности.
Так куда же доверчивому русскому православному христианину податься?
Вот ведь какие религиозные пироги-ватрушки в нашей русской избушке.
И как мне, так называемому рядовому мирянину, постсоветскому, сбитому с толку еретику-атеисту во всем этом разобраться? Как?
И так прикину, и этак, и, признаюсь, с удовлетворением думаю: как все-таки хорошо, что я – язычник. Тысячелетне наследственный, прирожденно русский. И не тяните меня, пожалуйста, ни в какие храмы, молельни и секты. Я уж как-нибудь сам по себе. И даже в соответствии с евангельскими заповедями:
«И когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою.
Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; И Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6. 5, 6).
В свое время говорил я об этом покойному отцу Михаилу, но он отмолчался, не стал ничего ни возражать мне, ни объяснять. Я понимал это по-своему: ему-то выгодно было, чтобы было больше молящихся в храме явно, чтобы число прихожан увеличивалось. Теперь думаю о другом. О том, почему он, пока я писал эту книгу, ни разу мне не приснился, чтобы в чем-то мне возразить? Значит, согласен со всем тем, что выходило и вышло из-под моего борзописного пера?
Что, это мое суеверие я использую для своей пользы? Ну что ж, отстранюсь от своей склонности верить сновидениям, но спрошу по-иному. Приснилась вот как-то мне Останкинская телебашня, а на ней вроде бы Орел Прометею печень клюет. Присмотрелся, а это и не орел, а черный ворон с профилем иудея Сванидзе русского соловья Александра Проханова терзает. Это как понимать?
И еще вот о чем. Странно, почему о выше процитированной евангельской заповеди с требованием молиться втайне, никто и не вспоминает и не напоминает никогда и нигде? Наоборот, все истинно оглашенные лезут наперед со свечами в руках и благостно смиренными взорами. Понимаю, надо уважать чувства и мнения других, а вот не верю я таким. Зачем, думаю, напоказ это делается? Обязательно – напоказ?! Показуха же! Показуха. Противно мне, противно. Аж с души воротит. И особенно не верю нынешним высокопоставленным чинушам и многопартийным «лидерам», вчерашним, как правило, верным ленинцам и твердокаменным атеистам, ныне якобы самым-самым истинным верующим. Не зря же, наверно, народ наш в массе своей с презрительной усмешкой именует этих «демократов», демонстративно торчащих в храмах со свечами, оборотнями-перевертышами и подсвечниками…
Ну, вот ты хоть убей меня, не верю. Не верю.
И последнее, пожалуй, самое важное:
– Не сотвори себе кумира!
Выражение давно уже стало крылатым, то есть общепризнанно мудрым руководством в выборе идеала, которому только и должно следовать в жизни. А ведь это тоже цитата из Библии – одна из заповедей ветхозаветного пророка Моисея. И употребляется в значении: не поклоняйся кому и чему-либо, как идолу.
Или, как говорил мне когда-то мой дед, моряк-потемкинец, слушай всех, а думай сам.
Ибо мало ли кто и кого не подсовывает в качестве образца, рисуя самыми яркими красками. Не все то золото, что блестит. Даже как раз того, что ярче всего сияет, больше всего и опасайся. Блеском затем и ослепляют, чтобы поклонение было слепым, бездумным.
От чего, собственно, и остерегал пророк Моисей. А что получилось?
А получилось, что этот библейский завет проигнорирован не только в сектах, но и во всем христианстве. Точно так же, как и евангельская заповедь молиться не напоказ, а в уединении, ибо только уединенная молитва и может быть искренней, чистосердечной.
Остается прикинуться простаком и задать самый наивный древнеримский вопрос:
– А кому это выгодно?
Кому?
Вопросец-то, прямо сказать риторический, но мне. «рабу Божьему», не дозволенный – «греховный». Да ведь и не один такой к христианству, но…
_ А всё потому, что в храм не ходите! А вы ходите, ходите в храм! А вы читайте Святое писание. Библию читайте. Каждый Божий день читайте. И детей своих заставляйте читать. И в школе надо ввести уроки изучения Святого благовествования. – внушают, требуют, добиваются, попы, «пастыри овец христовых» всех рангов. – А как же – это же Закон Божий! Божий!..
- И вот – читаю.
- И не просто читаю – вчитываюсь, перечитываю. Вникаю. Вдумываюсь. И…
- И чем больше вчитываюсь, чем глубже вдумываюсь, тем более страшные, мрачные приходят мысли, тем больший охватывает меня ужас. Да это же… Да здесь же что ни строка, что ни стих, что ни глава – насмешка, издевка и злоехидное глумление! Он, Этот Всемогущий Господь Иисус Христос в открытую, напрямую говорит, что не мир принёс, но меч. Что не объединить пришёл, но разделить. И каждую семью, уверовавшую в Него, разделить и погубить, и каждый дом. И каждое царство, принявшее Христианство. А вы, «рабы божии, овцы и бараны стада Христова» всё равно и читать будете, и не поймёте этого. И уши будете иметь, да не услышите, и глаза будете иметь, да не увидите, и всё равно будете тупо поклоняться Мне и молиться Мне, поскольку на то вы и овцы и бараны.
И ведь так и есть, черт побери, так! Опять загибаем по пальцам: Великую Римскую империю христианство развалило и угробило. Великую Византийскую империю – тоже. И Великую Российскую – тоже. А теперь вот, стало быть, возродилось в России, чтобы после развала СССР развалить, добить, угробить и Россию?
Истинно – некая иррациональность, дейстующая через века. Колдовство. Чёрная магия, ретранслируемая у нас сегодня через «Благовествование» нашими же русскими попами-батюшками. Страшнее и пагубнее всеобщего гипноза. Дурман!
Особенно наглядно и убедительно видно это на примере церковного обряда венчания. Вот поп, благославляя венчаемых, торжественно возглашает:
«Возвеличься, жених, как Авраам, будь благословен, как Исаак, и умножись, как Иаков…
И ты, невеста, … возвеличься, как Сарра, возвеселись, как Ревекка, и умножись, как Рахиль…»
Не знаю, кого как, а меня коробит уже от того, что в русском православном храме, русским священником русскому жениху и русской невесте ставится в пример, в образец для семейной жизни какие-то евреи. Что ж, возможно они, эти евреи и еврейки столь возвышенно благородны, что среди русских наших праотцов и не найти им равных? Увы, увы! Загляните, полюбопытствуйте в Ветхий Завет, и вы ахнете, как ахнул я. Халдей Авраам, избранный Иеговой в родоначальники еврейского народа, возвеличился и разбогател тем, что подложил свою жену Сарру в постель египетскому фараону /Бытие 16.4/. Повторяя этот «самоотверженный подвиг», точно так же поступил его сын Исаак, подсунув свою жену Ревекку царю Авимелеху /Бытие 26.8/. А Иаков, /сын Исаака и внук Авраама/ был и вообще отъявленным мошенником и не знающим стыда блудником, сожительствовавшим с двумя сестрами и их служанками. Да ещё был наречён при этом именем Израиль. /Бытие 32.28/.
И таким-то вот «праведникам» русскому юному жениху предлагается уподобиться в его дальнейшей семейной жизни!
А русской целомудренно девственной невесте торжественно-благославляющим тоном русский поп-батюшка при венчании ставит в идеал ветхозаветных еврейских блудниц Сарру и Ревекку. И не просто благославляет, а прямо-таки как заклятием, заговором предрекает судьбу еврейки Рахиль, которая двадцать лет при замужестве была бесплодной, с трудом родила одного ребёнка, а при вторых родах умерла. /Бытие 32. 16-19/.
Хорошенькая перспектива!
И это – православно-христианский обряд венчания? Право, это не просто глумление и кощунство – это злобное колдовство, каббалистическое кодирование, обрекающее венчаемых не на счастливую семейную жизнь. не на исполнение божественной заповеди «плодитесь и размножайтесь», а совсем наоборот – программирование на разврат, несчастье, вырождение и погибель рода.
Явно черная жидовская магия!
Не потому ли разваливаются сегодня наши русские семьи!
Не потому ли и вымираем!
Не потому ли и терпит поражение в демографической войне всё христианство?!
Да и только ли мы, только ли Россия! Если хотя бы бегло, поверхностно взглянуть на ареалы, охватываемые тремя основными ветвями давно разделившегося и продолжающего дробиться христианства, то различие предстаёт прелюбопытнейшее. Все – все, без исключения! – протестансткие страны /США, Англия, Австралия, Бельгия, Голландия, Дания, большей частью Германия, Канада, Норвегия, Новая Зеландия, Швеция, Швейщария, Финляндия/ занимают первые места в мире как по уровню, так и по качеству жизни. За ними несколько отстают ведущие католические страны – Испания, Италия, Португалия, Франция. Есть, правда, и довольно бедные католические /каких среди протестанстких нет ни одной, в частности, Венгрия, Польша, Словакия, Латинская Америка. А вот, что касается стран православных…
Сколь ни прискорбно, среди тех, что в своё время приняли православие от Византии, нет ни одной, обеспечивающей приемлемый уровень жизни. Я имею в виду Грецию, Югославию, Украину и, конечно же, Россию.
Да ещё при этом опять же вспоминается, что СССР при «безбожной» Советской власти была второй после США сверхдержавой в мире… А ныне…
Без Бога, скажем вслед за Черчилем, от сохи – к звёздам, к высотам первой космической и второй могучей экономической сверхдержавы, а с так называемым «вторым крещением», с воскрешённым «демократами» Богом – к развалу, краху, прозябанию в нищете, бедности, нескончаемым катастрофам в небесах, на земле и на воде, коррупции, грабежу – правежу, терроризму и вымиранию.
И упадок здравоохранения, образования и науки, и разгул церковного мракобесия, и миллионы бомжей и беспризорных детей, и над всем этим, по данным «Форбс», сотня… сотня!.. потерявших честь и совесть миллиардеров, увы, как на подбор, не русского происхождения.
Что ж, как с горькой усмешкой подмечено многострадальным русским народом, каков поп, таков и приход.
А тут ещё и Главпоп, то бишь Господь христианский Бог, увы, тоже не русского происхождения!
…Весёленькое кино!.. Весёленькое…

Никакого послесловия писать я не намеревался. Тема настолько обширна, что её неисчерпаемость беспредельна, и мои раздумья или, скажем так. Спор может продолжаться бесконечно. И, пожалуй, бесполезно.
О чём я и сказал при устном разговоре со священниками Гдовского благочиния, присутствуя на их встрече с главой района год спустя после кончины о. Михала Женочина. Давайте, говорю, не будем препираться, ибо вы будете навязывать мне своё, а я вам – своё. Так что лучше останемся каждый при своём мнении.
Разумеется, что их не устроило. Особенно – благочинного. А вдобавок ещё получилось так, что среди местных мирян, а затем и прихожан начали распространяться слухи о моей рукописи как о будущей еретической книге. И тут мне местное околоцерковно-сарафанное радио, что называется, без обиняков выдало:
- Слушай, писатель, зачем тебе это нужно? Ну ведь сам же себе вредишь, разве не понимаешь? Давай знаешь что?.. Давай выкинь всю ересь, оставь лишь добрые воспоминания о вашей дружбе с отцом Михаилом, и всё. Тебе же тогда и книгу помогут издать, и… Ну, сам понимаешь. А так – одни неприятности. Право, подумай. Не враг же ты сам себе…
И ещё прозрачней намёк на то, что такое резюме на мою рукопись исходит из весьма влиятельных церковных кругов. От одного из таких вполне искренних доброжелателей ещё и знаменитое пушкинское без малейшей улыбки последовало:
Не продаётся вдохновенье,
Но можно рукопись продать..
Так-так-так… Как говорится, думай, голова, картуз куплю. А?
А поскольку я лишь грустно усмехнулся, через некоторое время мне передают весьма и весьма объёмистую рецензию на мою рукопись, где первая половина – беспредельные похвалы, а вторая – столь же беспредельно жёсткий разнос. И плюс к сему – ультиматум: издадите книгу в таком виде, как есть, будет опубликована и рецензия.
Ну, называя вещи своими именами, недвусмысленная угроза.
Это-то меня и взорвало. Да разве я корысти ради писал? Писал правду. Писал о жизни, о дружбе и спорах с отцом Михаилом из уважения к нему и его семье. Писал о своих сомнениях и колебаниях, о своих раздумьях. Это, если на то пошло, моя глубоко искренняя исповедь, прямо скажу, как-то сама собой вылившаяся из души. Вот, я такой, какой есть, со всеми моими грехами и прегрешениями, вольными и невольными, где, если выкинуть не понравившуюся критикам половину, останется что? Останется полуправда. А полуправда – та же ложь. Даже хуже лжи! На что вы меня подбиваете, на что толкаете? В исповеди – говорить полуправду, лгать? Ну-у-у…
- Ну ты и простофиля! – слышу смешок.
А из-за другого плеча и ещё более благожелательное вразумление:
- Это тебя гордыня обуяла! Отринь! Гордыня – тягчайший грех!
Тьфу ты, ну ты, да какая же у простофили может быть гордыня? И потом «ересь» с греческого – знание. Так что же, знание – нечто недозволенное для человека, а стремление к знаниям – гордыня?
А тут ещё жизнь новые познания подкидывает, более чем люботные. Исследуя мировой океан, учёные обнаружили в его водах что-то свыше двух тысяч доселе неизвестных живых существ, не имеющих пока что наименований. При всём моём богословском дилетантизме в башке сразу библейское. После того как созданный из глины первый человек был назван именем Адам, Бог привёл к нему всех прочих тварей, «чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей» /Бытие, 2. 19/.
А?.. Ну-ка, достопочтимые мои критики, ваше резюме, а?
А дальше, мысленно беседуя с вполне искренними моими доброжелателями, я ещё и дату нового прелюбопытного знания-познания записал. 7 октября 2011 года услышал телевизионное сообщение о том, что японским учёным удалось создать… живую клетку, способную эволюционировать.
То есть открыли, по существу, как на нашей планете возникла жизнь!
Ошеломительно, а!
Так что ж плохого, непозволительного в такой «ереси»? Что?
Кстати, нельзя не вспомнить, что в своё время, предполагая разнообразие форм жизни во вселенной, идею внеутробного развития зародыша в искусственной матке высказал ещё К.Э. Циолковский. Стало быть, его научное предвидение подтверждено развитием науки, развитием научной практики. То есть, по церковному – развитием ереси. А церкви, религии такая ересь не нужна. Знания не нужны, лучше «будьте как дети».
Да и к этому-то как относиться? Ведь одно дело – дети времён зарождения христианства, и совсем другое – дети наших дней, когда слепая вера в религиозные догмы невозможна едва ли не с пелёнок. Хотя, впрочем, слепо верить несравнимо легче и проще, нежели следовать великому еретику с его призывом: «Учиться, учиться и учиться».
И ещё в потоке раздумий сразу же приходит на ум его знаменитое : «Коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество». Можно, конечно, по-разному относиться к этому великому еретику, но никто из самых великих богословов к подобному не призывал. Совсем наоборот, «будьте, как дети». Ибо для слепой веры в боженьку знания, образование, стало быть, и наука опасны, вредны, разрушительны.
Упрекая меня за мои такие вот мысли, мой оппонент – рецензент, не поставивший под написанной им рецензией своей подписи, этак снисходительно резюмирует: « Выросшему на советской идеологии автору трудно отрешиться от того «научного» хлама, которым пичкали советских людей, чтобы создать суррогат идеологии взамен «вредной» религии». И – далее: «Его не убедил Достоевский, заявлявший, что «русский – значит православный, православный – значит русский», и не указ ему известное высказывание, что русский человек без православия – дрянь. У Пушкина он охотнее выискивает скабрезные анекдоты, неизвестно кем ещё написанные. Он вряд ли читал «Выбранные места из переписки» Гоголя, зато ему наверняка знакомо в подробностях развязное письмо к писателю Белинского, который тоже пытался развенчать христианство и Церковь. Для него вообще, кажется, ближе Белинский, Некрасов и иже с ними «демократы» от литературы…»
Ну и так далее, вплоть до такого: «Опомнитесь, Сергей Иванович! Побойтесь Бога!..» . И с назидательно – приказной доброжелательностью: «Умерьте своё честолюбие, сократите позорные богохульные места…»
Искренне, глубоко благодарен за внимание, только понимаете, моя рукопись – это ещё и ещё раз повторю, мои раздумья, мои душевные сомнения и терзания, моя исповедь. Это, если на то пошло, сплошной вопль отчаяния, неизбывная боль на всю оставшуюся жизнь. Вплоть до того, что сам себе думаю: лучше б я эту книгу не писал! Так ведь тут ещё и какая-то мистика: меня же попросили писать, и это как мистическая и чисто человеческая проверка моей искренности, моей совести, и против совести я и не пошёл. И последуй я вполне в общем-то доброжелательным рекомендациям сократить, выкинуть «богохульные места» - это было бы полуправдой, ложью, подлостью душевной и писательской. Это же, по существу, совет лгать и на исповедях в храме, и во всей жизни. Вот ведь с какой начинкой пироги!
А что с Достоевским не согласен – представьте себе, да, не согласен. Его формула: «русский – значит православный, православный – значит русский» по моему разумению всего лишь благая мечта. Далеко не все русские – православные, и далеко не все православные – русские. На сей счёт народ русский не случайно же, наверно, сказал: «Бойся друга прощёного и жида крещёного!» Мало, что ли, так называемых выкрестов, а разве они стали русскими?
А уж Пушкин… Пушкин любил повторять знаменитое ломоносовское: «не токмо у земных владык, но и у царя небесного в дураках быть не хочу!». А его «Сказка о попе и работнике его Балде» - это нечто столь ещё не разгаданное, что я просто немею. Ведь это русский дурак Балда и попа /не Церковь ли, не Бога ли? И дьявола… как бы это помягче сказать… со своей дороги смел. Не пророчество ли, а?
Как это там, в этой «Сказке»?
С первого щелка подпрыгнул поп до потолка.
Со второго щелка лишился поп языка.
С третьего щелка отшибло ум у старика.
Сколько их уже было, этих щелков? Память подсказывает: один-то уж точно был – в 1917-м. Но если уж первый из предсказанных был,то, видимо, последуют и очередные? И если эти мои раздумья – ересь, то разве я один так думаю? И если я глубоко заблуждаюсь в своей ереси, то вы, пока ещё не лишённые языка, высокомудрые богословы и попы не спешите анафеме меня предавать, а помогите разобраться, докопаться, дойти до истины. С тем я и ставлю одним из из эпиграфом к своей книге: «Напиши и разошли церквам.». Не для того, чтобы вызвать новый всплеск христианской инквизиции, а чтобы показать, с каким контингентом попам приходится работать. Говорят, в споре рождается истина. В споре, подчеркнём, а не инквизиторскими пытками и кострами. А иначе…
А иначе «каким судом судите, таким и судимы будете!»
И буди, и буди!
Аминь!
Мысленно произнеся это «божественное» заклинание, по давнишней школярской привычке проверяю себя суеверным «книжным» гаданием. Наугад открываю Святое Писание, читаю первые попавшиеся строки. Открылось Еванглие от Матфея глава 6 стих 34. Что-то оно мне скажет?
Читаю «не так, как пономарь, а с чувством, с толком, с расстановкой»: «Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы».
Думаю. Так сказать, напрягаю мои грешные человеческие мозги до скрипа, пытаясь постичь всю глубину величайшей божественной премудрости. Не понимаю. Не могу. Чушь какая-то получается. Или это и в самом деле непостижимая для меня мудрость, или…
Или величайшая дурь! Более подлого завета, по-моему, больше в мире нет! Ну в самом деле, скажите мне пожалуйста, люди добрые, можно ли жить, не заботясь, не беспокоясь, не думая о завтрашнем дне.
Ахинея какая-то! Или издевка. Ибо если последовать такому «божественно-мудрому» указанию, то…
А вообще здорово былобы жить вот так, не заботясь о завтрашнем дне. Сегодняшний прожил хорошо, ну и ладно, и шут с ним, со всем тем, что будет завтра. Завтра хоть трава не расти… Может, завтра я помру, так зачем сегодня утруждать себя заботами о том, что там будет после меня. После меня хоть трава не расти: После меня хоть потоп!
Так? По самой элементарной логике – так!
И это – Святое Писание?
И это – Закон Божий?
Тогда…
На Руси исстари говорят: дураку закон не писан!
Ей-ей в данном случае надо воспользоваться этим. Иначе…
Иначе я не знаю, кто – дурак, и кто нормальный, здравомыслящий, простой и многогрешный человек.
Аминь?!
Аминь!



Гдов. 2011