А.А.Гришаев МЫСЛИ, НА КОТОРЫХ ДЕРЖИТСЯ ФИЗИЧЕСКИЙ МИР

Свободный и честный анализ физических явлений приводит нас к неутешительному для современной науки выводу: в физическом мире есть ряд феноменов, которые принципиально не имеют разумных объяснений на основе исключительно физических подходов. В качестве показательного примера можно привести факт разграниченности областей действия тяготения: области действия планетарного и солнечного тяготения не перекрываются друг с другом [Г1,Э1].

В книге «Этот «цифровой» физический мир» [Г1] мы изложили концепцию, согласно которой физический мир существует благодаря работе своего программного обеспечения, которое находится на сверхфизическом, программном уровне реальности. Эта концепция более предпочтительна для нас потому, что физические феномены, принципиально необъяснимые в рамках доктрины о самодостаточности физического мира, находят простые объяснения при допущении о том, что эти феномены реализуются «чисто программными средствами».

Такая модель, как мы отмечали в книге [Г1], может быть беспроблемно встроена в модель Единого Мироздания, включающего в себя далеко не только физический уровень реальности. На программном уровне реальности, о котором мы будем говорить, не только пребывает программное обеспечение физического мира, но и находятся души одушевлённых существ.

До сих пор, говоря о программах, благодаря которым существует физический мир, мы не уточняли, что представляют собой эти программы – а ведь для того, что мы называем программами Мироздания, есть другой термин, который общеизвестен. Программы Мироздания – это мысли, мысли весьма высокого уровня, мысли тех, кто для таких мыслей имеет соответствующую квалификацию и полномочия.

Для восприятия вещественных объектов физического мира у людей имеются физические органы чувств, а также физические приборы, значительно расширяющие возможности этого восприятия. Каждый имеет персональный опыт восприятия вещественных объектов – их можно видеть, осязать, и т.д. – и едва ли кто усомнится в их реальном существовании.

Но когда слышат о том, что это реальное существование обусловлено работой специальных программ – не менее реально существующих – то обычной реакцией является здоровый скепсис. На каком, мол, носителе эти программы записаны? Чем эти программы можно увидеть, пощупать, понюхать? Если нечем – то это, мол, пустые фантазии!

А чем вы, уважаемые скептики, воспринимаете мысли, которые вам «приходят в голову»? В реальности мыслей – особенно тех, которые вы считаете своими – вы же не сомневаетесь, правда? Но ведь мысль – это и есть программная реальность, мысли «обитают» на том самом программном уровне реальности, о котором мы ведём речь. Причём, хорошо известно, что мысль может вызывать конкретные физические изменения у вещества. Мысленное воздействие на вещество – такое воздействие, по определению, является магическим! – осуществляется всякий раз, когда, например, мы осознанно приводим в действие свои мышцы: «захотел пошевелить пальчиком – и пошевелил им» [Э1].

Тогда отнюдь не пустой фантазией выглядит подход, согласно которому программы, определяющие поведение вещества – т.е. задающие физические свойства частиц – это тоже, в сущности, мысли. Но это мысли того, кто физические свойства устанавливал – будем называть его Демиургом. Например, его действующая мысль «электрон, пролетая в вакууме с такой-то скоростью рядом с таким-то магнитом, должен таким-то образом искривить свою траекторию» приводит к тому, что электрон именно так себя и ведёт. Конечно, есть разница между мыслями простых смертных и мыслями Демиурга, творящими вещество и задающими его физические свойства. В отличие от мыслей Демиурга, на которых держится физический мир, мысли простых смертных могут быть полётом фантазии, оторванной от реалий физического мира и не вызывающей в этом мире никакого отклика. Говоря «реалии физического мира», мы подразумеваем, что физический мир не является иллюзией, что он существует объективно реально. Уместен вопрос: разве может объективная реальность быть чьими-то мыслями? Действительно, согласиться с тем, что привычные нам физические предметы существуют благодаря чьим-то там мыслям – очень сложно психологически, особенно, если за образец мыслей принимать свои. Ведь у нас, у простых смертных, накоплен драгоценнейший опыт: привычные предметы не только осязаемы, они могут быть твёрдые, об них можно голову расшибить – а мысли даже неосязаемы! Как же, мол, осязаемое и твёрдое можно свести к неосязаемому? Смотрите: «абсолютную твёрдость» элементарных частиц, не позволяющую, скажем, двум электронам проникать друг в друга, можно обеспечить не с помощью чудовищных сил отталкивания, действующими между электронами на коротких дистанциях, а с помощью простой программной процедуры, которая следит за тем, чтобы координаты каждого электрона были уникальны [Г2]. Твёрдость же привычных нам вещественных предметов обусловлена тем, что они построены из частиц, связанных друг с другом с некоторым запасом устойчивости – а эти связи обеспечиваются, опять же, специальными программами. Твёрдым мы воспринимаем предмет, связи между частицами которого мы не нарушаем, когда ощупываем его – но существуют воздействия, от которых этот предмет рассыпется на элементарные частицы. Как можно видеть, осязаемость и твёрдость вполне могут быть обеспечены программными средствами – или, что то же самое, грамотными мыслями.

Мысли простых смертных до уровня этих грамотных мыслей, конечно, далеко не дотягивают. Возможности вызывать мыслями реальные отклики в физическом мире – у простых смертных сильно ограничены. Возможности же фундаментального вмешательства в реалии физического мира – создавать или уничтожать элементарные частицы вещества, изменять их свойства – у простых смертных вообще закрыты (п.6). И ещё: мысли простых смертных «приходят и уходят», а мысли Демиурга, на которых держится физический мир, действуют постоянно – обеспечивая существование той самой объективной реальности, в которой мы все живём и которой мы все пользуемся.

Мы постараемся, в самых общих словах, пояснить, во-первых, как организован отлаженный программный пакет простейшего вещественного объекта, и, во-вторых, что требуется для того, чтобы этот программный пакет был приведён в действие – и объект проявился бы в физическом мире и стал бы демонстрировать свои прописанные свойства. Такое «приведение в действие» мы будем называть вовеществлением.

Согласно концепции «цифрового» физического мира [Г1], простейшим вещественным объектом является то, что мы называем квантовым пульсатором. Это – неопределённо долго длящаяся последовательность циклических смен всего двух состояний, причём, частота этих смен состояний является характеристическим параметром. В чистом виде квантовым пульсатором является, например, электрон. Энергию квантовых пульсаций можно выразить двумя способами [Г1]: либо через произведение частоты квантовых пульсаций на постоянную Планка, либо через произведение массы квантового пульсатора на квадрат скорости света. Из равенства этих двух произведений, т.е. из формулы де Бройля, следует, что частота квантовых пульсаций электрона составляет 1.24·10²⁰ Гц – мы называем её электронной частотой. Характерный размер электрона, равный произведению периода его квантовых пульсаций на скорость света – и равный его комптоновской длине – составляет 2.4·10^-12 м.

Что представляют собой два состояния, циклическая смена которых с названной частотой даёт проявление электрона в физическом мире? Квантовый пульсатор является не стационарным, застывшим во времени объектом – его существование предельно просто реализует идею циклического обновления, повторяющегося с характерным дискретом во времени. И этому дискрету во времени соответствует – через коэффициент, равный скорости света – дискрет в пространстве, т.е. характерный размер квантового пульсатора. Мы полагали, что эти два дискрета – во времени и в пространстве – являются всего лишь программно задаваемыми параметрами циклической смены двух состояний квантового пульсатора, а сами эти два состояния являются атрибутами вещества и имеют какую-то физическую сущность. При таком подходе, эта физическая сущность оставалась для нас непостижимой загадкой. Тогда не может ли оказаться, что в двух состояниях квантового пульсатора нет ничего сверх того, что их циклическая смена и выражает собой фундаментальную пространственно-временную сшивку?

При такой постановке вопроса, смысл этих двух состояний приоткрылся. Поразительным образом, этот смысл отождествляется с простой программной процедурой: циклически повторяемой декларацией того, что в таком-то конкретном месте занят характерный объёмчик пространства. Квантовый пульсатор – это просто циклическое повторение: «Здесь занято!.. Здесь занято!.. Здесь занято!..» Названия «тик» и «так», которые мы, за неимением лучшего, предложили в книге [Г1] для двух состояний квантового пульсатора, оказываются не такими уж абстрактными, если под состоянием «тик» понимать декларацию «Здесь занято!», а под состоянием «так» - паузу между такими декларациями. Тогда проявление квантового пульсатора на физическом уровне – это всего лишь циклическое «столбление» соответствующего участка физического пространства. «Столбление» участка пространства, производимое индивидуальным программным пакетом конкретного электрона, является знаком для индивидуальных программных пакетов других электронов – что, по логике «цифрового» физического мира, требуется для обеспечения того, чтобы объёмы, занимаемые разными электронами, никогда не перекрывались [Г2].

Из вышеизложенной модели двух состояний квантового пульсатора следует ошеломляющий вывод, имеющий кардинальное значение для понимания мироустройства. Циклическое «столбление» участка пространства – это чисто программная процедура, а, сверх этого, у двух состояний квантового пульсатора нет никакого физического смысла. Но это означает, что сам квантовый пульсатор является чисто программной реальностью. Ранее, несмотря на нашу концепцию о том, что вещество существует благодаря работе программ и проявляет те или иные свойства благодаря программным же предписаниям, мы наивно полагали, что вещество всё-таки «сделано» из материала, специфического для физического уровня реальности. Теперь же мы пришли к осознанию того, что никакого «специфически физического» материала не существует, а вещество – это результат чисто программной симуляции. Физическая же специфика этой программной симуляции обеспечивается специфичностью правил, упорядочивающих проявление того, что мы называем физической реальностью.

Таким образом, стирается принципиальное различие между физическим и программным уровнями реальности. Из этих двух уровней реальности, программный выступает в роли не просто ведущего, но и единственного – поскольку физический уровень реальности оказывается его выделенной частью, в которой действуют особые правила.

Согласиться с выводом о том, что физический мир является всего лишь частью мира программной реальности, сильно мешает крепкий предрассудок о том, что реально только то, что доступно нашему восприятию. Возможности нашего восприятия очень и очень ограничены, не будем забывать об этом!

Для того, чтобы квантовый пульсатор мог беспроблемно существовать в физическом мире, его индивидуальный программный пакет должен быть совместим с «правилами игры», заданными для физического мира.

Оконечная программа, которая непосредственно проявляет квантовый пульсатор в конкретном месте физического пространства, циклически «столбит» в этом месте объёмчик с характерным размером (п.3). Текущие координаты этого места – индивидуальные для конкретного квантового пульсатора – задаёт другая программа, которая способна изменять эти координаты, что проявляется как движение квантового пульсатора в физическом пространстве. Алгоритм этого движения описан в книге [Г1]: после нескольких периодов квантовых пульсаций «на одном месте», производится элементарное перемещение квантового пульсатора, которое мы называем квантовым шагом – на длину, равную характерному размеру квантового пульсатора (п.3) – после чего квантовые пульсации продолжаются уже в новом, соседнем месте. Движение квантового пульсатора в физическом пространстве является результатом цепочки квантовых шагов; чем выше частота квантовых шагов, тем больше скорость движения.

Далее, движением свободного квантового пульсатора управляют программы, которые задают варианты физических взаимодействий, в которых он участвует. Квантовые пульсации на электронной частоте (п.3) являются признаком наличия элементарного электрического заряда [Г1] (а его знак определяется фазой этих пульсаций). Элементарный электрический заряд представляет собой всего лишь метку для программ, которые управляют имеющими такую метку частицами и обеспечивают всё то, что мы называем электромагнитными явлениями (популярно – в [Д1]). Всё многообразие электромагнитных воздействий на свободные заряженные частицы сводится к простым принципам. Свободные частицы отнюдь не притягиваются друг к другу, если они имеют разноимённые заряды, и не отталкиваются друг от друга, если они имеют одноимённые заряды. Движение свободных заряженных частиц управляется таким образом, чтобы это движение, по возможности, устраняло локальные отклонения от равновесного распределения тех и других зарядов в пространстве. При равновесном распределении, во-первых, везде одинаковы концентрации положительного и отрицательного электричества (т.е. нет разделения зарядов) и, во-вторых, отсутствуют упорядоченные движения электричества, т.е. отсутствуют электрические токи. Поэтому, при наличии разделения зарядов, свободные заряженные частицы направляются так, чтобы, по возможности, устранялись неодинаковости концентраций положительного и отрицательного электричества (это «электрическое» взаимодействие). А, при наличии электрического тока, свободные заряженные частицы направляются так, чтобы, по возможности, их движением компенсировался этот ток (это «магнитное» взаимодействие).

Как можно видеть, для управления свободным электроном, обеспечивающего его участие в электромагнитных явлениях, требуется информация о положениях и векторах скорости зарядов в прилегающей области физического пространства. Поэтому индивидуальный программный пакет электрона должен иметь программу, которая в реальном времени отслеживает заряды в прилегающем пространстве. Это отслеживание может осуществляться без всякой мистики, если текущие координаты каждой заряженной частицы находятся «в общем доступе». Тогда для индивидуального процессора, обеспечивающего участие конкретного электрона в электромагнитных явлениях, доступны текущие позиции окружающих зарядов – относительно своего, управляемого этим процессором. Заметим, что хотя все текущие позиции зарядов в прилегающей области пространства обрабатываются этим процессором в реальном времени, реакция на более близкие заряды должна быть более быстрой и более полновесной – чтобы эффективно отрабатывались ситуации, которые грозят перекрытием объёмов, занимаемых разными частицами. Поэтому процессор искусственно вводит задержки реакции, прямо пропорциональные расстояниям до окружающих зарядов, а также коэффициенты реакции, обратно пропорциональные квадратам расстояний до окружающих зарядов. Это порождает иллюзию того, что электромагнитное воздействие распространяется со скоростью света и затухает по мере распространения.

Уместно добавить, что при скоростях свободного электрона, приближающихся к скорости света, возможен аварийный режим управления [Г2], при котором намеренно ослаблена реакция электрона на окружающие заряды. У «аварийного» электрона это проявляется как уменьшение отношения заряда к массе – такой «аварийный» электрон физики принимают за другую частицу, называя её мю-мезоном [Г2].

Помимо программы, которая обеспечивает участие частицы в электромагнитных явлениях, её движением управляет также программа, которая обеспечивает подчинение вещества действию тяготения. Как изложено в книге [Г1], тяготение организовано «чисто программными средствами»: частоты квантовых пульсаций – а, значит, и массы частиц – заданы зависящими от местоположения в физическом пространстве. Так, в сферически-симметричной «гравитационной воронке» масса одной и той же элементарной частицы тем больше, чем дальше она находится от центра воронки. Этот прирост массы при подъёме вдоль местной вертикали, казалось бы, ничтожен – вблизи земной поверхности, как косвенно следует из экспериментов по мёссбауэровской спектроскопии [П1], на перепаде высот 45 м относительное изменение массы составляет около 5.1·10^-15. Но именно этот ничтожный градиент масс обеспечивает свободное падение вещества с ускорением 9.8 м/с² [Г1]. С помощью такого, программно заданного, градиента масс, обеспечивается анизотропия превращений энергии при движениях частицы вверх-вниз. А именно: при движении вверх, происходящем с увеличением массы частицы, производится превращение её кинетической энергии в массу частицы (п.6), отчего скорость частицы падает, а при движении вниз производится обратное превращение, отчего скорость частицы растёт. Интенсивность этих превращений энергии определяется программно заданным градиентом масс, поэтому вектор ускорения свободного падения имеет величину, определяемую этим градиентом [Г3,Г1], и противоположное ему направление – т.е. ускорение свободного падения всегда направлено вниз по местной вертикали. Заметим, что действие тяготения на пробное тело представляет собой в чистом виде безопорную тягу. Эта тяга нисколько не зависит от массы «силового центра», т.е. от массы вещества, находящегося на дне «гравитационной воронки», потому что эта тяга порождается вовсе не веществом, а чисто программными средствами (популярно – в [Д2]).

Наконец, в индивидуальном программном пакете квантового пульсатора имеется восприёмник управляющих воздействий программ более высокого ранга, которые обеспечивают образование и поддерживание структур из элементарных квантовых пульсаторов – эти программы мы называем структуро- образующими алгоритмами (п.7).

Как ясно из вышеизложенного, текущие координаты квантового пульсатора – это ключевые ассоциированные с ним параметры, необходимые для работы его индивидуального программного пакета. Этими координатами определяется не только конкретное место, в котором производятся квантовые пульсации, и не только частота этих пульсаций, но и текущее участие квантового пульсатора в физических взаимодействиях. Поэтому мы должны пояснить, как организованы системы координат, которыми оперирует программное обеспечение физического мира.

По вышеописанной логике проявления квантового пульсатора в физическом мире, занимаемые однотипными квантовыми пульсаторами объёмчики должны быть уникальны, т.е. однотипные квантовые пульсаторы не должны совмещаться в физическом пространстве. Это условие может быть гарантированно обеспечено только при использовании однозначных координат квантовых пульсаторов, т.е. эти координаты непременно должны иметь абсолютный характер. Однако, абсолютный характер используемых координат вовсе не означает, что задействована одна-единственная система координат, охватывающая всю Вселенную. В книге [Г1] приведены неопровержимые экспериментальные свидетельства о разграниченности областей действия тяготения больших космических тел – так, в области действия планетарного тяготения, солнечное тяготение «отключено» - и о том, что в каждой такой области унитарного действия тяготения задана своя система отсчёта «истинных-однозначных» скоростей физических объектов. Эти скорости, которые мы называем локально-абсолютными [Г1], имеют чёткий физический смысл. Так, пересечение физическим телом границы – между областями действия солнечного и планетарного тяготения – сопровождается скачком локально-абсолютной скорости тела и реальными физическими эффектами, например, резким изменением типа кеплеровой траектории свободного полёта [Л1]. Теперь мы можем сказать, что разграниченность областей действия тяготения и соответствующих им систем отсчёта локально-абсолютных скоростей является следствием такой же разграниченности областей отсчёта локально-абсолютных координат физических объектов.

В Солнечной системе эта разграниченность организована следующим образом. Область действия солнечного тяготения имеет конечные размеры – граница проходит, с большой долей вероятности, по внешнему краю пояса Койпера, т.е. на радиусе ~48 а.е. [Г4]. В области действия солнечного тяготения, рабочей системой координат для программного обеспечения физического мира является гелиоцентрическая система координат. Именно гелиоцентрические положения и скорости имеют абсолютный, однозначный и совершенно чёткий физический смысл для пробных тел, находящихся в области действия солнечного тяготения. В частности, гелиоцентрические положения и скорости являются единственно реальными параметрами при свободном полёте малого тела (астероида, кометы, межпланетного космического аппарата) в межпланетном пространстве – поскольку солнечная гравитационная воронка организована с привязкой именно к «солнечным» координатам. Однако, в области «солнечных» координат имеются вычеты, где рабочими являются другие системы координат – это области действия планетарного тяготения. Радиус действия области земного тяготения – около 900 тыс. км. В пределах этой области, рабочей является геоцентрическая система координат, и однозначный абсолютный смысл имеют геоцентрические положения и скорости – которые являются единственно реальными параметрами при свободных полётах малых тел в околоземном пространстве.

Мы видим, что, по разные стороны границы области планетарного тяготения, управляющие веществом программы используют разные системы координат: снаружи границы – гелиоцентрическую, а внутри границы – планетоцентрическую. Если бы эта граница была тонкой, то, при её пересечении пробным телом, его «истинные» координаты изменялись бы скачком. Более того – скачком изменялась бы локально-абсолютная скорость тела. А если учесть, что область планетарного тяготения движется по орбите вокруг Солнца со скоростью, составляющей километры или даже десятки километров в секунду, то соответствующее изменение локально-абсолютной скорости при пересечении границы могло бы порождать сокрушительные инерциально-силовые воздействия на вещественный объект. Мы полагаем, что, для уменьшения этих воздействий, на границах областей планетарного тяготения имеются буферные слои [Г1], в которых действуют специальные программы, обеспечивающие, в какой-то степени, безопасный переход сквозь границу.

То, что управляющие поведением вещества программы используют в околопланетном пространстве совсем другую систему координат, чем в межпланетном пространстве, позволяет легко объяснить загадочный феномен: на механических и оптических явлениях в околопланетной области никак не сказывается орбитальное движение этой области вокруг Солнца (популярно – в [Д3]). Так, линейная скорость орбитального движения Земли составляет около 30 км/с, и в конце XIX века ожидали, что скорость света в попутном и встречном направлениях должна различаться на 60 км/с – и это непременно проявилось бы в опыте Майкельсона-Морли. Но их прибор не дал реакцию на орбитальное движение Земли. Этот результат имеет объяснение, которое нам представляется простейшим: скорость света определяется скоростью программного сканирования пространства, т.е. программного последовательного продвижения по координатам, и на скорости этого продвижения по координатам не должно сказываться перемещение координатного поля как целого – свет «тащится» вместе с координатным полем. При этом, в перемещении области действия геоцентрических координат по области действия гелиоцентрических координат нет никакой мистики: это перемещение является чисто математической процедурой трансляции околоземного координатного поля по координатному полю большего масштаба. Причём, в процессе такого перемещения, в околоземной области всегда сохраняется чисто геоцентрический координатный формат.

Оказывает ли движение координатного поля, как целого, какое-либо влияние на свободно движущиеся в нём малые тела? Движение координатного поля, происходящее без ускорения – из-за чего абсолютные координаты без ускорения «бегут» в теле – эквивалентно движению тела по координатному полю с постоянным вектором локально-абсолютной скорости, т.е. без силовых воздействий. Если же координатное поле движется с ускорением, то абсолютные координаты бегут в теле с таким же ускорением – т.е., по отношению к локальному участку координатного поля, свободное тело испытывает ускорение инерциального сноса [Г5], вектор которого противоположен вектору ускорения координатного поля и равен ему по модулю. Ускорение инерциального сноса реально изменяет вектор локально-абсолютной скорости тела – по отношению к локальному участку координатного поля – что приводит к реальным изменениям траектории свободного полёта. В качестве примера: область околоземного координатного формата движется по эллиптической орбите вокруг Солнца неравномерно, ускоряясь-замедляясь с периодом в синодический лунный месяц [Г6], что вызывает ускорения инерциального сноса у искусственных спутников Земли, отчего параметры их орбит испытывают вариации с периодом в сидерический лунный месяц [Г5] – причина этих вариаций остаётся загадкой для науки.

Укажем на ещё один загадочный феномен. Как отмечалось выше, земная гравитационная воронка, т.е. программно заданная зависимость массы элементарной частицы от расстояния до центра воронки, ассоциирована с геоцентрическим координатным полем, а солнечная гравитационная воронка ассоциирована с гелиоцентрическим координатным полем. О том, что в околоземном пространстве действует только земное тяготение, а в межпланетном пространстве – только солнечное, достоверно свидетельствует факт резкого изменения типа кеплеровой траектории космического аппарата при пересечении им границы области планетарного тяготения [Л1]. Этот факт, прямо демонстрирующий некорректность закона всемирного тяготения, пытались объяснить с чисто физических позиций – допуская, что «инерциальный фон» создаётся гипотетической материальной средой, эфиром, причём, область с припланетным эфиром движется, как целое, сквозь межпланетный эфир. Но ведь тогда межпланетный и припланетный эфиры не должны смешиваться, а ведь не наблюдается никаких пограничных эфиродинамических эффектов: отсутствуют даже признаки обтекания, не говоря уже про турбулентность. Разграничить области с разными рабочими координатными полями и с разными действующими форматами тяготения – да ещё и устроить беспроблемное движение одной области по другой – такое возможно организовать только чисто программными средствами [Э1].

Да-да, феноменальное поведение рабочих координатных полей и действующих форматов тяготения – обеспечивается программами. При этом, местоположение квантового пульсатора в физическом мире – это не более чем содержимое ячеек памяти, выделенных под значения его координат, а движение квантового пульсатора по физическому пространству – это всего лишь изменение значений координат в этих ячейках памяти. Заметим, что количество независимых используемых координат, однозначно определяющих местоположение «в физическом пространстве», определяет то, что называется мерностью физического пространства. Наше физическое пространство трёхмерно по простой причине – потому, что, для идентификации местоположений квантовых пульсаторов, программы используют тройки чисел. Именно к реалиям трёхмерного физического пространства приспособлено наше мышление [Н1].

При таком подходе к вопросу о мерности физического пространства, совершенно ясно, что эта мерность может иметь только целочисленное значение. Поэтому мы не относимся серьёзно к заявлениям иных теоретиков о том, что мерность физического пространства может быть меньше тройки на некоторую ничтожно малую величину, или к учению Н.Левашова о том, что тяготение порождается градиентами мерности (?!) пространства.

Отлаженный индивидуальный программный пакет квантового пульсатора, настроенный под «правила игры» в физическом мире, может быть вовеществлён – так, что квантовый пульсатор проявится на физическом уровне реальности. Процедура вовеществления заключается в такой предустановке координат, чтобы стартовое местоположение квантового пульсатора было свободным от уже проявленных на физическом уровне реальности квантовых пульсаторов того же типа, и запуске всех программ из его индивидуального программного пакета.

Так, при вовеществлении индивидуального программного пакета электрона, оконечная программа начинает циклически, на электронной частоте, «столбить» выделенный объёмчик физического пространства (п.3) – в месте с задаваемыми координатами, которые обновляются благодаря директивам программ, реализующих участие электрона в физических взаимодействиях. Для работы любой программы из этой иерархии требуется определённая энергия, т.е. любая частица вещества существует в физическом мире, если это существование энергетически обеспечено. Вопрос об энергетической обеспеченности – это ключевой вопрос для понимания отличия творящих мыслей Демиурга не только от бесплодных фантазий, но и от великолепных проектов, которые вполне могли быть реализованы на физическом уровне, но, по каким-то причинам, это не было сделано. Ведь можно отлично продумать новую элементарную частицу – со свойствами, вполне совместимыми со свойствами других частиц в физическом мире – но так и «не пустить» эту новую частицу в физический мир. Великолепно продуманные проекты, не обеспеченные энергетически, не работают. Постоянно же действующие мысли Демиурга – на которых держится физический мир – имеют постоянную энергетическую подпитку.

Уточним, что энергии, на которых работает программное обеспечение физического мира, не являются физическими энергиями. Под физическими энергиями мы понимаем те, которые соответствуют тем или иным формам движений, т.е. изменений состояний, непосредственно у вещества. Вся физическая энергия свободного и покоящегося квантового пульсатора – это его собственная энергия, т.е. энергия его квантовых пульсаций (циклических смен состояний!), которой прямо пропорциональна, через квадрат скорости света, масса квантового пульсатора (п.3). Квантовый пульсатор может иметь физическую энергию ещё в двух фундаментальных формах, которые не обладают свойствами массы. Во-первых, если квантовый пульсатор движется в физическом пространстве, то он обладает энергией движения, т.е. кинетической энергией, пропорциональной квадрату его локально-абсолютной скорости (п.5). Во-вторых, если он структурно связан с другим квантовым пульсатором, то эта структура обладает энергией связи, которой соответствует специфическая циклическая смена состояний (п.7). По логике «цифрового» физического мира [Г1], кинетическая энергия и энергия связи могут появиться у квантового пульсатора только за счёт такой же убыли его собственной энергии, т.е. за счёт убыли его массы. Т.н. релятивистский рост массы – это выдумка теоретиков, не имеющая ни одного честного экспериментального подтверждения [Г1]. Честно же обнаруживается отсутствие релятивистского роста массы [Г7]. Мы уточняем: по мере роста скорости квантового пульсатора, его масса уменьшается [Г1], как она уменьшается и по мере роста его энергии связи. Программы, управляющие поведением квантового пульсатора, могут лишь перераспределять три его главные энергии, но эти программы не могут добавить физическую энергию квантовому пульсатору или убавить её у него. Сумма трёх названных энергий у квантового пульсатора остаётся постоянной (если он остаётся в одном и том же гравитационном потенциале). Это и является фундаментом закона сохранения физической энергии [Г8], поскольку, по логике «цифрового» физического мира [Г1], разными формами физической энергии обладает только вещество (не надо придумывать гравитационные и электромагнитные поля, если есть управляющие веществом программы).

Мы подошли к очень важному пункту. Ассоциированная с частицей вещества физическая энергия появляется в физическом мире в результате вовеществления индивидуального программного пакета частицы – т.е. в результате чисто программной процедуры. Часть собственной энергии частицы, как отмечено выше, может быть превращена в другие формы физической энергии этой же частицы, но, никакими физическими методами, собственная энергия частицы не может быть сведена в ноль. Это означает, что, например, электрон не может быть уничтожен никакими физическими воздействиями. Наука ошибочно полагает, что, при аннигиляции электрона с позитроном, они исчезают полностью, превращаясь в два гамма-кванта характеристического излучения аннигиляции, с энергией по 511 кэВ. Честный же анализ первых экспериментов по аннигиляции [Г9,Г1] позволяет сделать уверенный вывод о том, что электрон и позитрон не исчезают полностью, а образуют связанную пару, с энергией связи 511 кэВ – выдавая, соответственно, один гамма-квант с энергией 511 кэВ.

Следует констатировать, что простым смертным закрыты возможности уничтожать вещество или, наоборот, добавлять вещество на физический уровень реальности. Хотя физики уверяют, что они рождают частицы вещества из кинетической энергии разогнанных на ускорителях частиц (пионерская работа, по «рождению антипротонов» - [Ч1]), в уверениях такого рода, как показывает трезвый анализ [Г1], желаемое выдаётся за действительное.

И такое положение вещей вполне вписывается в логику существования физического мира: неразумно предоставлять возможности добавлять или убавлять вещество тем, кто не ведает, что творит. Физический мир – это выделенный уровень реальности, представляющий совершенно определённую ценность, поэтому приняты специальные защитные меры от грубых вмешательств, вроде добавления или убавления вещества, со стороны тех, кто не имеет на это полномочий. Эти защитные меры создают ещё одно различие между чьими-то бесплодными фантазиями и творящими мыслями Демиурга: вовеществление и развеществление – это операции, которые, в норме, выполняются только санкционированно.

В физическом мире, значительная часть элементарных частиц вещества связана в структурные образования, имеющие некоторый запас устойчивости – речь, прежде всего, об атомах. Из научной доктрины о самодостаточности физического мира следует, что атомы существуют благодаря свойствам частиц, из которых они образуются. Однако, адекватной теоретической модели, объясняющей, как, при таком подходе, частицы организуются в атомы, до сих пор нет. Кроме того, такой подход не имеет ни одного экспериментального подтверждения. Пусть даже учёные-ядерщики научились, с помощью грубых физических воздействий, осуществлять искусственные ядерные превращения, используя готовые атомы (продукты таких вмешательств, как правило, нестабильны). Но синтезировать многоэлектронные стабильные атомы – из свободных электронов, протонов и нейтронов – учёным так и не удалось, и, фактически, в науке отсутствует понимание того, откуда атомы берутся в Природе.

Между тем, эта проблема находит естественное и разумное решение на основе концепции о программном обеспечении физического мира: атомы существуют потому, что их структуры формируются и поддерживаются благодаря работе специальных программ. Индивидуальные программные пакеты электронов, протонов и нейтронов не обеспечивают их самоорганизацию в стабильные структуры – для этого требуются программные воздействия более высокого ранга. А в индивидуальных программных пакетах электронов, протонов и нейтронов предусмотрена возможность восприятия этих структуро-образующих программных воздействий.

Возможность, о которой идёт речь, реализуется благодаря тому, что в программном пакете квантового пульсатора имеется «выключатель», позволяющий циклически прерывать квантовые пульсации, т.е. циклически «включать-выключать» их – на много меньших частотах. Принцип связи на таких прерываниях подробно описан в [Г1]. На этом принципе, однотипные квантовые пульсаторы связываются только парами, т.е. один квантовый пульсатор, на некотором интервале времени, может быть связан только с одним компаньоном. Для формирования такой связки, у двух квантовых пульсаторов, оказавшихся в области действия связующего алгоритма, их квантовые пульсации прерываются попеременно: когда они «выключены» у одного, они «включены» у другого, и наоборот. Из-за таких прерываний, во-первых, уменьшаются энергии квантовых пульсаций, и, во-вторых, появляется физическая энергия в другой форме: эта энергия соответствует циклическим перебросам квантовых пульсаций туда-сюда – из одного квантового пульсатора в другой, и обратно. Эта энергия зависит от расстояния, на которое производятся циклические перебросы квантовых пульсаций. Поэтому, если на появление этой энергии пошла в точности убыль энергии двух квантовых пульсаций (из-за их прерываний), то эти два квантовых пульсатора вынуждены находиться на соответствующем расстоянии друг от друга. Это и есть принцип связи «на дефекте масс», при котором две связуемые частицы довольно жёстко «подвешиваются» на расстоянии друг от друга, определяемом частотой попеременного прерывания их квантовых пульсаций.

Если квантовые пульсаторы связываются только парами, то ясно, что из однотипных квантовых пульсаторов не сформировать, на стационарных связях, сложный атом – ведь все возможности связывания окажутся исчерпаны на формирование только связанных пар. Поэтому, для построения многоэлектронных атомов используются расширенные возможности формирования структур. В частности, применяются частицы, в которых имеются квантовые пульсации двух типов. Так, протон представляет собой двойной квантовый пульсатор: его высокочастотные квантовые пульсации, на ядерной частоте, которая почти в 2000 раз больше электронной, циклически прерываются на электронной частоте [Г1]. В результате, энергия ядерных квантовых пульсаций определяет массу протона, а компонента на электронной частоте означает наличие у протона элементарного электрического заряда (п.4).

Благодаря попеременным прерываниям электронных квантовых пульсаций у протона и электрона, формируется атомарная связка «протон-электрон» - простейший атом, атом водорода, представляет собой одну такую связку. Прерывистость электронных квантовых пульсаций у связанных протона и электрона, т.е. прерывистость существования их элементарных электрических зарядов, допускает возможность поразительного явления. Если, на длительности одного полупериода прерываний, «включён» только заряд электрона, а на длительности другого полупериода – «включён» только заряд протона, то, в среднем, их общий заряд равен нулю. Но если скважность прерываний сдвинута так, что какой-то из этих двух зарядов доминирует во времени, то, в среднем, общий заряд такой связки не является нулевым. Результирующее состояние у атома, который, имея равные количества протонов и электронов, имитирует ненулевой электрический заряд, мы называем зарядовым разбалансом. Эти состояния, не замеченные наукой, играют огромную роль в электрических и магнитных свойствах вещества [Г1] (популярно – [Д1]) – в частности, благодаря передачам этих состояний с атома на атом, в твёрдых телах возможен перенос электричества без переноса вещества и, соответственно, без джоулевых потерь.

Вернёмся к атомарным связкам «протон-электрон». Из таких связок (с разными энергиями связи) строятся многоэлектронные атомы – через связывание протонов в ядро при обязательном участии нейтронов, поскольку, через попеременные прерывания ядерных квантовых пульсаций, протон может быть связан только с нейтроном. Но если ядерные связки «протон-нейтрон» были бы стационарными, то, без дополнительных мер, конгломерат пар «протон-нейтрон» не удерживался бы вместе и не образовывал бы ядро многоэлектронного атома. Согласно простой универсальной модели ядерных сил [Г10,Г1], эти дополнительные меры заключаются в отказе от стационарности ядерных связей в парах «протон-нейтрон». Из-за быстрых переключений этих связей – и, соответственно, быстрых переформирований связок «протон-нейтрон» - нуклоны оказываются динамически связаны друг с другом, образуя атомное ядро. Модель [Г10], основанная на представлениях о динамической структуре ядра – на сегодня единственная, которая без взаимоисключающих допущений объясняет все главные свойства ядер.

По логике вышеизложенного, атомы разных химических элементов имеют разные наборы характеристических свойств – в частности, разные системы квантовых уровней энергии, определяющие характеристические атомные спектры излучения-поглощения – вовсе не потому, что характеристические свойства разных атомов определяются разными количествами входящих в их состав электронов, протонов и нейтронов. Сами разные количества атомарных связок «протон-электрон», которыми определяются номера химических элементов – это отнюдь не результат случайной самоорганизации. Всё как раз наоборот: атом каждого химического элемента имеет индивидуальный программный структурный шаблон. Этот шаблон содержит индивидуальный набор структуро-образующих алгоритмов для данного атома, задающий не только количество атомарных и ядерных связок, но и энергии всех этих связей, определяемые частотами прерываний электронных и ядерных квантовых пульсаций (см. выше). Соответственно, системы квантовых уровней энергии – которые являются неповторимым отличительным признаком атомов того или иного химического элемента – прямо прописаны в программных структурных шаблонах атомов.

Заметим, что системы электронных квантовых уровней в атомах отражают тот факт, что атомарные связки «протон-электрон» могут пребывать не только в своих самых сильно связанных состояниях, но и иметь ту или иную энергию квантового возбуждения (соответственно, энергия связи при этом уменьшена, так что сумма энергий в атоме остаётся прежней). Поскольку алгоритмы, обеспечивающие структуру того или иного атома, нацелены на удержание её при максимально возможном запасе устойчивости, то наличие у атома энергии квантового возбуждения (и соответствующего уменьшения энергии связи) активизирует процессы, позволяющие уменьшить энергию квантового возбуждения. Одним из предусмотренных для этого способов является дистанционный «переброс» энергии квантового возбуждения другому атому. Этот «переброс» производится сразу после того, как программа-Навигатор [Г1] идентифицирует атом, на который этот «переброс» будет произведён (популярно – в [Д4]). Подчеркнём, что этот «переброс» выполняется чисто программными средствами, он представляет собой противоположные перераспределения энергии у каждого из двух задействованных атомов: у первого энергия квантового возбуждения становится меньше, а энергия связи – больше, а у второго всё происходит наоборот. Это и есть элементарный акт продвижения кванта света, при котором энергия квантового возбуждения вовсе не движется по разделяющему атомы пространству: эта энергия может быть локализована только на том или ином атоме. Считается, что при распространении света имеет место поток световой энергии – но при этом принимается во внимание лишь перемещение энергии квантовых возбуждений атомов. Если же учесть и энергии связи в атомах, то окажется, что полная энергия каждого атома не убывает и не прибывает – т.е., строго говоря, при распространении света, никакого потока энергии нет.

В завершение разговора о программном обеспечении атома, добавим, что, помимо структуро-образующих алгоритмов, в него входят также программы, позволяющие проникать во внутриатомное пространство только тем частицам, которые имеют энергии выше пороговых значений [Г11], а также программы, обеспечивающие движение атома, как целого [Г12].

Атомы, как известно, имеют способность связываться друг с другом, образуя химические соединения – молекулы. Достоверно известно, что в химических связях оказываются задействованы некоторые из внешних, слабо связанных атомарных электронов, называемых валентными. На некотором интервале времени, атом может поддерживать столько стационарных химических связей с другими атомами, сколько валентных электронов он имеет.

Валентными могут быть не все внешние электроны атома. Например, атом кислорода имеет шесть внешних электронов, но валентные из них – только два. Чем обусловлено свойство внешнего атомарного электрона быть или не быть валентным – наука до сих пор не объяснила. Мы же полагаем, что здесь, опять же, дело не обходится без соответствующих программных директив.

Подчеркнём, что, в отличие от ситуации с атомными структурами, для образования молекул не требуется работа структуро-образующих алгоритмов, регламентирующих «дозволенные» типы молекул. Молекулы в «неживой» природе образуются свободно – и, в принципе, возможны любые типы молекул, которые допускаются валентными конфигурациями атомов и обеспеченностью химических связей тепловыми квантами [Г14]. С ненадобностью структуро-образующего алгоритма для образования химической связи логично согласуется отсутствие появления при этом новой формы физической энергии – дело ограничивается перебросами кванта теплового возбуждения из атома в атом, т.е. перераспределениями энергий связи и возбуждения в этих атомах. Другими словами, такой специфической формы энергии, как энергия химической связи – не существует [Г13]. Т.н. «тепловые эффекты химических реакций» порождаются не разницами энергий химических связей у исходников и продуктов реакций, а совсем другими причинами [Г13,Г1]. А запас устойчивости у химической связи обусловлен только тем, что каждый из двух задействованных электронов входит в состав то одного атома, то другого. Чтобы разрушить химическую связь, остановив её циклический процесс физическими воздействиями, требуется «затратить» некоторую энергию, которая и считается мерилом энергии химической связи. Но химическую связь можно устранить и мягким программным воздействием – переведя в разряд невалентных одну из задействованных атомарных связок «протон-электрон» - при этом, никакая «энергия химической связи» не выделится.

Изменение статуса атомарной связки «протон-электрон» с валентной на невалентную – не обязательно означает, что число валентных связок «протон-электрон» в атоме уменьшается на единицу. Если это число – характеристический параметр атома, то допускаются лишь переключения статусов валентности: одна валентная связка «протон-электрон» становится невалентной, а одна из невалентных связок «протон-электрон» становится валентной. А поскольку атомарные электроны отнюдь не обращаются вокруг ядра (популярно – [Д4]), они лишь «подвешены» на определённых расстояниях от него (п.7), причём, направления из ядра на внешние электроны образуют между собой т.н. валентные углы [П2], то переключение в атоме статусов валентности открывает возможность для переформирования его химических связей с соседними атомами. Такие управляемые переключения валентных конфигураций в атомах и результирующие переформирования химических связей – не такая уж редкость даже в веществе «неживой» природы.

Примером являются, прежде всего, металлы. Одного-двух валентных электронов, имеющихся в атомах металлов, недостаточно для образования трёхмерной структуры из таких атомов на стационарных химических связях. Однако, металлические кристаллы существуют. Принятая в теорфизике версия о том, что атомы металла отдают по одному электрону и превращаются в ионы, которые «склеиваются» в кристалл этим «газом свободных электронов» - является фантазией (популярно – [Д4]), которая противоречит элементарным фактам. Так, энергия связи атомарного электрона обратно пропорциональна расстоянию этого электрона от ядра, и радиус атома определяется расстоянием от ядра у самого слабо связанного электрона. В атоме меди самый внешний электрон имеет энергию связи 7.72 эВ, а следующий – 20.29 эВ. Тогда, отдавая самый внешний электрон, атом меди превращается в ион с радиусом, в 2.6 раз меньшим, чем у атома. Поскольку атомы или ионы в твёрдом теле плотно упакованы, то по среднему расстоянию между их центрами можно судить – из атомов или ионов это тело построено. Если бы твёрдая медь была построена из ионов, то её плотность была бы в (2.6)³=17.6 раз больше, чем фактическая. Значит, твёрдая медь состоит, практически полностью, из атомов – да и другие опыты дают, что в меди один свободный электрон приходится на полтора-два миллиона атомов [Г15].

Но как возможна трёхмерная структура из атомов, если нет стационарных химических связей в достаточном для этого количестве? Ответ напрашивается сам: связи должны быть не стационарными, а переключаемыми. Электроны в атомах металлов делаются валентными поочерёдно, и атомы связываются с соседями по очереди. Результирующая структура является динамической, и этим изящно объясняются такие механические свойства металлов, как пластичность и ковкость. Кроме того, этими переключаемыми статусами валентности объясняются химическая агрессивность металлов, а также их электропроводность и намагничиваемость [Г15].

Переключениями статусов валентности объясняется и феномен комплексных соединений [Г16], в структурной ячейке которых центральный атом (металла) связывает значительно большее количество радикалов, чем число его валентных электронов. А ещё, переключение валентных конфигураций происходит в нитрогруппах конденсированных взрывчатых веществ [Г17].

Впрочем, во всех этих случаях, у отдельных атомов циклически повторяются короткие последовательности одних и тех же валентных конфигураций. Во всём же своём феерическом многообразии, программное управление сложными молекулярными структурами производится в веществе одушевлённых организмов.

Как отмечалось выше (п.4), программное обеспечение частиц вещества разработано под «правила игры» физического мира, в котором вещество участвует в физических взаимодействиях согласно физическим законам. Эти законы имеют универсальный характер, они одинаково охватывают своим действием как вещество «неживой» природы, так и вещество в одушевлённых организмах. Кроме того, атомы в одушевлённых организмах – это точно такие же атомы, как и в «неживой» природе. Поэтому из научной доктрины о самодостаточности физического мира с неизбежностью следует, что не должно быть качественных различий в поведении вещества в «неживой» природе и в одушевлённых организмах. В реальности же, эти различия не просто имеют место; они – колоссальны.

Начать с того, что, с позиций доктрины о самодостаточности физического мира, загадкой является само существование сложных биомолекул – см., например, [А1]. Мы добавляем, что, хотя структурные формулы сложных биомолекул показывают, что каждый атом в них имеет количество химических связей, равное количеству его валентных электронов, это отнюдь не означает, что такая молекула может беспроблемно образоваться. Дело в том, что в каждой химической связи, как упоминалось выше (п.8), задействован квант теплового возбуждения, а, в условиях теплового равновесия, каждый свободный атом имеет только один квант теплового возбуждения – сколько бы валентных электронов он ни имел. Поэтому проблематично самопроизвольное образование стабильных молекул, в которых число химических связей заметно превышает число задействованных атомов [Г14]. Чем больше в молекуле процент атомов с количествами валентных электронов, равными 3,4,5 – тем больше дефицит обеспеченности тепловыми квантами её химических связей. Между тем, одушевлённые организмы кишат биомолекулами, синтезированными с названным дефицитом – начиная с ДНК, РНК, гормонов, и заканчивая АТФ, ферментами и витаминами. На первый взгляд, этот дефицит невелик – отношение количества химических связей в сложной биомолекуле редко превышает число атомов более чем в 1.2 раза – но в «неживой» природе, в условиях теплового равновесия, даже такая молекула может образоваться только в порядке совершенно невероятного исключения.

Что же касается белков, то лишь некоторые входящие в их состав аминокислоты имеют дефицит обеспеченности тепловыми квантами, но хорошо известна другая проблема: молекулы аминокислот, предоставленные самим себе, отнюдь не соединяются в белковые цепочки, потому что с большей вероятностью сцепляются вовсе не теми радикалами, которые дают пептидные связи (которые, к тому же, в живых белках не стационарны, а представляют собой последовательные смены двух конфигураций на характерных частотах [Н2]). Как можно видеть, практически, все биомолекулы, задействованные в живых организмах, ни при каких обстоятельствах не могли сформироваться самопроизвольно, поэтому теории о самозарождении жизни на Земле в результате счастливой физико-химической игры – выглядят попросту смехотворно.

Но, с позиций физико-химической игры, загадкой является не только само существование биомолекул. Никакими физико-химическими законами не объяснить то феерическое действо, которое биомолекулы вытворяют в живых организмах – через биохимические превращения. Дело в том, что эти биохимические превращения происходят с вопиющим выходом за рамки физико-химических законов, которые действуют в «неживой» природе. Действительно, в «неживой» природе химические реакции идут в сторону энергетической выгодности и – если ситуация позволяет – до установления химического равновесия. В одушевлённом же организме (здоровом) осуществляются не те биохимические превращения, которые энергетически выгодны, а те, которые требуются организму на текущий момент – достижение же здесь химического равновесия означало бы прекращение биохимических процессов. Но мало того, что биохимические превращения зачастую идут в «неправильном», энергозатратном направлении – они идут ещё и с запредельно высокими скоростями, которые далеко не укладываются в самые смелые допущения химической кинетики. Наука, вынужденная хоть что-то сказать по этому поводу, ухватилась за тезис о том, что запредельно высокие скорости биохимических превращений обеспечиваются благодаря биокатализаторам – ферментам. Но апелляция к ферментам даёт не решение проблем со скоростями биохимических превращений, а, наоборот, ещё большее нагромождение этих проблем [Н3]. Каждый фермент имеет очень узкую специализацию, и для синтеза сложной биомолекулы требовалось бы множество ферментов – причём, они должны были бы приближаться к строящейся биомолекуле и выполнять свою работу в строго определённой последовательности. Каким образом упорядочивается такое строительство – об этом наука до сих пор помалкивает. Кроме того, ведь сами ферменты тоже нужно синтезировать! Для этого, по научной логике, потребовались бы другие ферменты, и т.д. – результирующие соотношения между биомассами ферментов и «конечных продуктов» были бы нереально огромны. Автор [Н3] пишет, что ферменты – например, пищеварительные – требуются для воздействия на «чужие» биомолекулы, «свои» же биомолекулы и без помощи ферментов синтезируются и перестраиваются с колоссальной эффективностью. Потому что «свои» биомолекулы, помимо действия физико-химических законов, охвачены дополнительным программным управлением, которое и обеспечивает «невозможные» биохимические превращения.

Это дополнительное управление вполне может проявляться через управляемые перестроения структур химических связей. В одушевлённых организмах, через эту целенаправленную перестройку химических связей могут не только осуществляться заранее запланированные биохимические процессы, но и неотложно решаться внезапно возникающие адаптационные задачи – например, подбор антител к новому антигену. Для этого требуется целенаправленным образом эффективно разваливать одни химические связи и создавать другие.

Как это можно делать? Чтобы быстро ликвидировать химическую связь, достаточно переключить в категорию «невалентных» хотя бы одну из задействованных в ней атомарных связок «протон-электрон» (п.8). А чтобы быстро замкнулась химическая связь, требуется, чтобы две приготовленные для неё валентные связки «протон-электрон» оказались на небольшом, сопоставимом с размерами атома, расстоянии друг от друга, с которого они быстро самостоятельно сблизятся до «расстояния включения химической связи» - благодаря, как это ни парадоксально, взаимному кулоновскому притяжению [Г18]. То есть, запредельно эффективное и целенаправленное изменение структур «своих» биомолекул – чем и обеспечивается поддержание организма в жизнеспособном состоянии – вполне может быть реализовано с помощью искусных переключений валентных конфигураций у задействованных атомов. Само собой, что и биомолекулы специально спроектированы так, чтобы, в результате той или иной последовательности переключений валентных конфигураций, структура биомолекулы изменялась соответствующим целенаправленным образом.

Мы подошли к важному мировоззренческому вопросу, на который нет ответа у сторонников доктрины о самодостаточности физического мира. Вопрос таков: чем обусловлена кардинальная разница (п.9) в поведении вещества «неживой» природы и вещества живых организмов? По логике вышеизложенного, эта разница обусловлена принципиальным различием в программном обеспечении того и другого вещества. К веществу «неживой» природы примыкает только одна ветвь программного обеспечения – которая формирует это вещество на физическом уровне реальности и задаёт его физические свойства. К веществу же одушевлённого организма, помимо названной ветви программного обеспечения, примыкает дополнительная ветвь программного управления, благодаря которой происходит то, что ни при каких обстоятельствах не происходит в «неживой» природе – а именно, синтезируются «запрещённые» структуры биомолекул и идут «невозможные» биохимические реакции (п.9). Пока эта дополнительная ветвь программного управления работает с телом, тело «живёт». Если же это дополнительное управление отключается от тела, то, оставшись подвержено действию только физических и химических законов, тело разлагается. То, что «оживляет» тело и покидает его, когда наступает смерть – называется, по традиции, душой. По логике нашего подхода, душа – это мощный пакет того самого, дополнительного программного управления телом.

Обычно, говоря о душе, подразумевают лишь её осознаваемую часть – ощущения и рефлексии, переживания, чувства, эмоции – всё то, что принято ассоциировать с личностью индивидуума. Но в душе имеется значительная неосознаваемая часть – включающая программы, которые задают строение тела, поддерживают в норме его биохимические параметры и управляют процессами его жизнедеятельности. Наука полагает, что носителями требуемой для всего этого информации являются гены в ДНК. Увы, эти упования на гены не оправдываются. Лишь структурные гены напрямую кодируют строение «своих» белков – и, всего лишь, их первичные структуры, т.е. последовательности аминокислот в пептидных цепочках. Но разве генами кодируются вторичные-третичные структуры, в которые сворачивается такая цепочка, чтобы выполнить ту или иную задачу? – причём, для каждой новой задачи она сворачивается по-своему! Имеющихся объёмов ДНК не хватит, чтобы всё это закодировать в генах, т.е. управление поведением пептидных цепочек «прошито» отнюдь не на генетическом уровне – а где же ещё, как не в душе? Добавим: давно обнаружено, что имеются гены, отвечающие, например, за синтез того или иного высокомолекулярного соединения в организме. Казус в том, что зачастую информационная ёмкость такого гена – как цепочки триплетов нуклеотидов – катастрофически недостаточна для того, чтобы закодировать огромный пакет информации, требуемой для осуществления синтеза такого соединения. Остаётся согласиться с тем, что такие гены являются не носителями этих колоссальных пакетов информации, а лишь информационными ключами к этим пакетам [Н4] – которые находятся, опять же, где-то в душе.

Если отрицать дополнительное программное управление, которое идёт на биомолекулы из души, то совершенно мистически выглядит то, что, без видимых физическо-химических воздействий, пептидная цепочка аминокислот «сама» сворачивается в рабочую конфигурацию – выбрав из миллиона возможных конфигураций именно ту, которая требуется для решения неотложной задачи. Мы постарались показать, что подобные «чудеса» осуществимы, действительно, без физико-химических воздействий, а с помощью воздействий чисто информационных – через переключения статусов валентности у электронов задействованных атомов. Уместен вопрос: как обеспечивается селективность этих информационных воздействий? – ведь, за исключением редких аномальных случаев, из индивидуальной души идёт управление биомолекулами только «своего» тела, и никакими больше. Мы, опять же, согласимся с автором [Н5], который говорит, что для того и устроена индивидуальная специфичность структур белков, чтобы сама пептидная цепочка с правильной последовательностью аминокислот являлась ключом, обеспечивающим восприятие только «своего» программного управления.

Уместно добавить, что замечательной особенностью такого управления, которое осуществляется информационными воздействиями, а не физическими, является то, что это управление осуществляется без затрат физической энергии организма – на это управление требуется лишь энергия того уровня души, с которого оно осуществляется. Как это ни парадоксально, одушевлённые организмы бурлят биофизическими и биохимическими процессами, происходящими с реальными превращениями физической энергии – а движущей причиной этих процессов являются чисто информационные директивы. Как мы обсуждали ранее [Г19], даже усилия мышц и совершаемая ими физическая работа происходят без затрат физической энергии организма. Всё это не следует понимать так, что одушевлённые организмы, в процессе своей жизнедеятельности, добавляют в физический мир всё новые и новые порции физической энергии. Даже в результате процессов жизнедеятельности, происходят лишь превращения физической энергии из одних форм в другие – общее же её количество остаётся прежним.

Всё многообразие физических явлений наука пытается объяснить тем, что у физических объектов «свойства такие» - при этом, старательно уходя от вопроса о том, почему эти свойства именно такие. На этом пути наука сталкивается с феноменами, которые не объясняются даже через придумывание новых физических объектов с самыми фантастическими свойствами.

Между тем, физика кардинально упрощается и становится гораздо более адекватна экспериментальным реалиям, если допустить, что вещество существует благодаря работе своего программного обеспечения – где заданы и все его свойства. Это программное обеспечение представляет собой действующие мысли Творца физического мира.

При таком подходе, мы отнюдь не уподобляемся тем, про кого М.Ломоносов говаривал: «Оным умникам легко быть философами, выучась наизусть трём словам «Бог так сотворил», и сие дая в ответ вместо всех причин». Мы ведь не останавливаемся на этих трёх словах, мы пытаемся докопаться до того, как именно вещество сотворено, и почему оно ведёт себя именно так, как мы наблюдаем.

Мы, в самых общих чертах, обрисовали мысли, благодаря которым проявляются элементарные частицы вещества на физическом уровне реальности, и обеспечивается их участие в физических взаимодействиях, а также формируются атомные и молекулярные структуры. Мы указали на то, что, по сравнению с веществом «неживой» природы, вещество в одушевлённых организмах ведёт себя кардинально иначе благодаря подключенному к нему дополнительному программному управлению. Мы пояснили, как физически проявляется это дополнительное управление, и как осуществляется его «сшивка» с биомолекулами. Мы обратили внимание на то, что это дополнительное управление – в подавляющей своей части, неосознаваемое – идёт непосредственно из души одушевлённого существа. Если это существо способно мыслить, то его мыслительный аппарат тоже находится в его душе. Круг замыкается.

Осознание того, что физический мир существует благодаря своему программному обеспечению, позволяет осознать возможности выхода за рамки этих программ, за рамки «правил игры» в физическом мире – благодаря чему происходят феномены, которые, традиционно, объявляются «чудесами». Кроме того, вышеописанный подход допускает существование т.н. «параллельных физических миров», которые могут располагаться даже в тех же координатных полях (п.5), что и наш физический мир – а отличаться могут тем, что в них заданы другие частоты квантовых пульсаций (п.3), что проявлялось бы как другой «темп течения времени».