Чанышев А. Н. ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ

Курс лекций по древней философии

ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ

Объективная история философии.

Объективную историю философии можно описать как исторически-временную последовательность попыток построить внутренне и внешне (по отношению к науке) непротиворечивую, а по отношению к мирозданию также и истинную картину системно-рационализированного мировоззрения.
Эти попытки всегда содержали в себе в силу ограниченности реальных знаний о мироздании элемент домысливания («философского фантазирования») его целостной картины. Такое домысливание совершалось по формуле «особенное есть всеобщее» (О есть В), где под особенным выступало как материальное, так и духовное в разных степенях общности (вода, пища, дыхание, число, идея, дух, субстанция и т. п.).
Как одно из проявлений человеческого творчества объективная история философии отличается от истории других человеческих деяний тем, что до нас дошла не только память о произведениях философов, но и сами их произведения (правда, в случае древней философии далеко не всегда). Внешне объективная история философии может быть представлена как книжная полка, на которой в хронологической последовательности расположены дошедшие до нас философские сочинения.

Субъективная история философии.

Субъективная история философии — попытка описать объективную историю философии. Субъективная история философии как историческое самосознание философии зарождается позднее философии. Сами попытки описания объективной истории философии в хронологической последовательности составляют объективную историю субъективной истории философии. Объективная история субъективной истории философии может быть тоже представлена как книжная полка, на которой в хронологическом порядке расставлены «истории философии».
Эта полка может быть в свою очередь описана и проанализировала. При этом устанавливаются и классифицируются применяемые в разных «историях философии» методы описания и изучения объективной истории философии, их историко-философские концепции, представления об историко-философском процессе. Так появляются «теоретические историографии философии». Их также можно расположить в хронологической последовательности на третьей книжной полке. Она будет представлять объективную историю исследования субъективных историй объективной истории философии. В свою очередь и эта полка может быть описана и проанализирована.

Методы субъективной истории философии.

Таких методов много. Пока что нам достаточно знать два наиболее общих. Это эмпирическо-исторический и теоретико-логический методы описания объективной истории философии.
Применяя эмпирическо-исторический метод, автор стремится представить объективную историю философии как она есть, ничего не прибавляя от себя. Но сделать это в высшей степени трудно, ибо всякое описание уже есть истолкование. И если это еще можно сделать при описании отдельных философских учений, то это почти невозможно при выявлении связи между этими учениями. Связь между учениями философов утрачивается.
В случае теоретико-логического метода историк философии стремится найти в историко-философском процессе какой-то смысл, закон. Но при этом часто в угоду своей концепции он приносит в жертву объективную историю философии, нарушает даже саму историческую последовательность философских систем, искажает факты, подменяет действительное учение философа его истолкованием в духе собственных философских взглядов.
Правильное решение проблемы субъективной истории философии состоит в гармонии обоих методов историко-философского исследования. Теоретически-логическая субъективная история философии возможна лишь на твердом фундаменте добротного, кропотливого и добросовестного эмпирическо-исторического исследования объективной истории философии. В. И. Ленин высказывался за «строгую историчность в истории философии, чтобы не приписывать древним такого «развития» их идей, которое нам понятно, но на деле отсутствовало еще у древних»1. Оба метода должны быть поняты как частный случай взаимоотношения двух ступеней познания: эмпирической и рациональной.

История субъективной истории философии.

Субъективная история философии возникает еще в древности, но, разумеется, после возникновения самой философии, когда уже накопился материал, достаточный для историко-философского описания и осмысления. В Древней Греции первыми историками философии можно считать Аристотеля и его ученика и преемника Теофраста (IV— Ш в.в. до н.э.).Рассматривая ту ли иную философскую проблему, Аристотель интересовался, что думали об этом до него. При этом Аристотель стихийно придерживался теоретико-логического метода. Всю предшествующую ему древнегреческую философию (а она имела уже двухвековую историю) Аристотель представил как предысторию его собственной философии. Отсюда историко-философская предвзятость Аристотеля, пробелы в его субъективной истории философии, неизбежные искажения им объективной истории философии.
В конце античности на древнегреческом языке было создано несколько историко-философских компиляции, не стремящихся к осмыслению объективной истории философии. Не случайно, что их авторов называли «доксографами», т. е. «описывателями мнений» философов. Примером такой доксографии может служить целиком дошедшая до нашего времени работа Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов" (II —Ш вв. н. э.).
Писали работы по истории философии и первые христианские идеологи, например Климент Александрийский (2—3 вв. н. э), Ориген (III в. н. э.), Августин (IV—-V вв. н. э.) и др. Но их отношение к античной философии было весьма субъективным, христиански-односторонним. Если они ее и не третировали, то видели в ней лишь несовершенное человеческое приближение к некоторым «истинам» Библии, божественного откровения. В средние века история философии в Европе пришла, как и сама философия, в упадок. Субъективная история философии все же существовала и тогда — в мусульманском, арабоязычном мире. В XII в. аш-Шахрастани написал книгу «Религиозные секты и философские школы», в которой излагал (с известным стремлением к анализу) философские и религиозные учения античности и средневековья на Ближнем Востоке. В дальнейшем субъективная истории философии развивалась в основном в Европе. Уже в 14 в., на закате средневековья, англичанин Уолтер Берли написал (на латинском языке) «Книгу о жизни и учениях древних философов и поэтов». Однако все более и более систематические изложения истории философии публикуются лишь в Новое время в Западной Европе в XVII—XVIII вв. на латинском, а также на французском, английском и немецком языках. Таковы книги И. Фосса "O философии и школах философов», Т. Стэнли «История философии», Г. Хорпа «История философии в семи книгах, пятитомник Я. Брукнера «Критическая история философии oт сотворения мира до нашего времени», трехтомник Деланда «Критическая история философии», труд И. Эберхарда «Всеобщая история философии» и др. В XIX и тем более в XX в. число таких трудов многократно возрастает, ибо история философии, кроме всего прочего, становится обязательным предметом высшего (иногда и среднего) образования.

Большое значение для развития субъективной истории философии имели труды таких представителей немецкой классической философии, как Фихте, Шеллинг, особенно Гегель и Фейербах, у которых история философии стала необходимым элементом их собственных доктрин. В особенности это относится к Гегелю, который показал в своих «Лекциях по истории философии», что история философии — не простая последовательность мнений философов, часто по всем несогласных друг с другом, а единый логический процесс движения мировоззренческой мысли. Конечно, Гегель превратно изобразил объективную историю философии, превращенную им в составную часть его собственной идеалистической системы. У Гегеля объективная история философии — процесс осознания некоей абсолютной идеей своего вневременного логического развития, завершение которого достигнуто в его философской доктрине. Субъективная история философии Гегеля — пример злоупотребления теоретико-логическим методом. Вместе с тем она содержит ряд глубоких анализов и положений и отличается стройной концептуальностью, за что классики марксизма-ленинизма при всем критическом отношении к гегелевской историко-философской доктрине высоко ценили ее. Отметив историко-философские ошибки Гегеля, К. Маркс продолжает: «Впрочем, от Гегеля, который впервые постиг историю философии в целом, нельзя требовать, чтобы он не делал ошибок в деталях».

История философии как науки.

История философии как наука была создана К. Марксом и Ф. Энгельсом и развита далее в новых исторических условиях и на новом философском и научном материале В. И. Лениным. Это стало возможным лишь на базе исторического материализма. Была открыта зависимость философского мировоззрения от исторических условий и классовой борьбы. В марксистско-ленинской истории философии периодизация объективного философского процесса увязана с периодизацией человеческой истории, распадающейся, как известно, на общественно-экономические формации. Поэтому в курсах лекций мы говорим о философии рабовладельческого, феодального, буржуазного и социалистического общества. Внутренняя периодизация этих философий также связана с социальными явлениями, с общественным бытием. Иначе говоря, марксизм открыл, что философия есть часть идеологической надстройки над базисом.
Но это не означает, что философия не имеет своей собственной объективной истории, простирающейся за пределы даже отдельных социально-экономических формаций. Исторические условия влияют на философию, но философия остается верной своей традиции, своей проблематике, своей форме, своим «вечным вопросам». Через всю объективную историю философии проходят проблемы, группирующиеся вокруг основного вопроса философии, но к нему не сводящиеся. Это вопросы о субстанции как всеединой и вечной основе мироздания, вопросы о человеке и его месте и назначении в мироздании, вопросы о смысле человеческой жизни, о сущности человеческого общества и о будущем человечества, вопросы о наилучшем политическом устройстве и о правильном, ведущем к счастью, образе жизни, вопросы о познаваемости мироздания и о путях и методах такого познания. Это, наконец, и сам основной вопрос философии — вопрос об отношении мышления к бытию, духа к природе. Эти и другие вопросы особенно четко выявляются при изложении философии как истории проблем. При изложении философии как истории систем эти «вечные вопросы» несколько скрадываются. Проблемы постоянны, а системы преходящи. Ф. Энгельс подчеркивал, что «человек, который судит о каждом философе не по тому, что является непреходящим, прогрессивным в его деятельности, а по тому, что было неизбежно преходящим, реакционным... такой человек лучше бы молчал. По его мнению, вся история философии — это просто «груда развалин» не оправдавших себя систем». Кроме того, объективная история философии как история систем представляется более статичной, чем при изложении её как истории проблем. Однако история философии как история проблем возможна лишь на основе знания систем. Поэтому данный первоначальный курс истории философии будет в основном историей систем.

Законы объективной истории философии.

Марксистско-ленинская история философии открыла в ней законы, которым действительно подчиняется развитие философии.
Это прежде всего общий для всех форм общественного сознания закон зависимости идеологии, составной частью которой является философия, от социально-экономического базиса и лежащих в основе его производительных сил. Ф. Энгельс подчеркивает, что «философов толкала вперед отнюдь не одна только сила чистого мышления, как они воображали. Напротив. В действительности их толкало вперед главным образом мощное, все более быстрое и бурное развитие естествознания и промышленности».
Это также закон борьбы внутри философии двух ее лагерей, главных мировоззренческих тенденций — материалистической и идеалистической. Борьба этих основных философских направлений — внутренняя движущая сила развития всей философии.
Из этого вытекает и закон партийности философии. Борьба материализма и идеализма — не только чисто теоретический спор, ибо в основе его лежит борьба классов и партий. «Беспартийность в философии,— учит нас В. И. Ленин,— есть только презренно прикрытое лакейство перед идеализмом и фидеизмом»3.
Наконец, это борьба философии и парафилософии, а внутри последней — борьба между ее мировоззренческой и научной частями за философию, в результате чего философия одновременно и питается знаниями и жизненными соками парафилософии, и нередко вырождается в парафилософию, склоняясь то к мировоззренческому иррационализму, то к антимировоззренческой методологии науки. Однако, как мы уже сказали выше, история философии знает блестящие примеры гармонии мировоззренческой и системно-рационализированной сторон философии.

Всемирная философия и национальные философии.

Всякая философия национальна уже по языку ее произведений (хотя далеко не по одному только этому признаку). Мы говорим о древнегреческой, итальянской, французской, английской, немецкой, русской, американской, индийской и других философиях. Правда, не все народы имели свою философию, не у всех мировоззрение поднялось на второй уровень — на ступень системно-рационализированного мировоззрения. Например, древние шумеры так и не дожили до своей философии. Но и «философские народы» не все сразу шли в авангарде общечеловеческого философского прогресса. Они сменяли друг друга. Например, в эпоху Возрождения вперед вышли североитальянцы, но в Новое время их сменили англичане и французы, затем немцы и т. д. Поэтому национальные истории философии не всегда и не во всех своих частях совпадают со всемирной историей философии. Но это не значит, что национальные истории философии не имеют научного значения. Подобно тому, как философия — вид мировоззрения, так и история философии — вид истории мировоззрения. Это относится и ко всемирной истории философии. Но особенно это важно в случае национальной истории философии. Рассмотренная в контексте мировоззрения, в ее взаимоотношении с парафилософией любая национальная история философии, как бы ни бедна была она сама по себе, значима. Но при этом не следует все же подменять философию парафилософией, выдавать за философию, например, художественное мировоззрение или различные общественно-политические учения.
Создание подлинно всемирной истории философии затрудняется тем, что фактически существуют три философские традиции: китайская, индийская и средиземноморская (в своей большей части совпадающая с европейской).

Место и значение истории философии в системе марксистско-ленинского мировоззрения.

Историко-философские дисциплины — история домарксистской зарубежной философии и современной буржуазной философии, история философской мысли народов СССР, история афразийской философии, история марксистско-ленинской философии — составляют совокупно с диалектическим и историческим материализмом единый комплекс философской части марксистско-ленинского мировоззрения (куда также относятся политическая экономия и научный коммунизм). Роль истории философии в системе марксистско-ленинской философии в частности и марксистско-ленинского мировоззрения вообще велика. История философии отличается от истории других наук тем, что она составляет органическую часть философии, ибо философские проблемы относительно вечны и многие из них формулировались еще до возникновения марксизма. Хотя только в марксистско-ленинском мировоззрении эти проблемы нашли свое научное решение, однако и такое решение имеет свою предысторию, без которой оно не всегда понятно как по содержанию, так и по своему значению. Вообще без знания домарксистской философии мы многого не поймем в трудах К. Маркса, Э. Энгельса и В. И. Ленина, поскольку они широко использовали историко-философский материал и философские идеи прошлого. Мы не уясним себе в полной мере и значение того революционного переворота в философии, который был осуществлен К. Марксом и Ф. Энгельсом. В. И. Ленин, всемерно подчеркивая этот революционный переворот, вместе с тем в специальной статье указал на огромную роль трех идейных источников, без и вне которых он не смог бы произойти. В. И. Ленин указывал, что учение К. Маркса «возникло как прямое и непосредственное продолжение учения величайших представителей философии, политической экономии и социализма». В преобразованном виде три этих источника стали тремя составными частями теоретической доктрины марксизма-ленинизма.
Далее, борьба против современной буржуазной философии вообще и против антикоммунизма в частности тоже требует хорошего знания истории философии, поскольку современные буржуазные философы сплошь и рядом ссылаются на авторитет философов прошлого, порой весьма далекого, для подтверждения своих взглядов и концепций.
Известно также, что изучение истории философии помогает развитию способности к теоретическому мышлению, диалектическому анализу, умению научно осмысливать факты, замечать проблемы и решать их. Ф. Энгельс не случайно подчеркивал, что «теоретическое мышление является прирожденным свойством только в виде способности. Эта способность должна быть развита, усовершенствована, а для этого не существует до сих пор никакого иного средства, кроме изучения всей предшествующей философии».
История философии дает нам множество картин мироздания, созданных разными философами и философскими школами. Она не только обогащает наше мировоззренческое сознание, но и оберегает нас от типичных ошибок, в которые склонна впадать мировоззренческая мысль. Воспитательное значение имеет иногда и жизнь философов, посвятивших себя поискам глубоких основ мироздания и назначения в нем человечества и человека.

На этот счет существуют две крайние концепции и три средние.
Согласно первой крайней концепции, философия ни из чего не
возникала. Она настолько качественно отлична от предшествующих ей
форм духовной культуры, что применительно к ней сам вопрос ≪из
чего?≫ бессмыслен. Философия, таким образом, возникла как бы из
ничего. Вторая, противоположная, концепция говорит, что философия
была всегда, когда был ≪человек разумный≫.
Обе эти крайние концепции, на наш взгляд, неверны. Не случайно
у философоведов преобладают средние концепции. Философия была
не всегда. Она возникла. Было время, когда философии не было, но
было нечто аналогичное ей, так что она возникла не из ничего, а из
«нечто».
Но это «нечто» разные философоведы понимают по-разному. И
здесь тоже есть свои уже умеренные крайности. Одни утверждают, что
философия возникла из мифологии и только из мифологии или даже
религии, другие же думают, что философия возникла из знания и только
из знания, из начатков наук. Между этими двумя умеренными крайностями
помещаются те концепции генезиса философии, которые
говорят о двух началах философии: мифологическом и научном.
Но и здесь есть свое разномыслие. Одни принципиально разделяют
философию на философский идеализм и философский материализм
настолько, что у них и сам генезис философии раздваивается: философия
возникла не как таковая, а отдельно как материализм и идеализм.
Философский идеализм был продолжением линии веры. Философский
материализм был продолжением линии знания. Первую концепцию из
числа умеренных мы называем мифогенной. Вторую из числа умеренных—
гносеогенной. Третью— дуалистической гносеогенно-мифо-,
генной концепцией генезиса философии.
Наше понимание. Всем этим концепциям генезиса философии мы
противопоставляем свою монистическую гносеогенно-мифо генную
концепцию генезиса философии.
В основном почти все согласны с тем, что философии предшествовали
искусство, мифология, религия. Также существовала и совокупность
норм поведения как разумных, так и неразумных, то есть
стихийная нравственность. Но поскольку сама по себе нравственность
замкнута на отношениях между людьми, то есть не является мировоззрением,
то выше мы исключили ее из рассмотрения видов мировоззрения,
поскольку мировоззрения нет там, где нет основного вопроса
мировоззрения — вопроса о взаимоотношении человека (людей) и
мироздания. Однако нравственность может выводиться из того или
иного решения основного вопроса мировоззрения. Тогда она приобретает
мировоззренческий аспект.
Проблема профилософской науки. Что касается науки, то многие
отрицают возможность существования науки до философии, профило-
софской науки. Согласно мнению одних, наука возникла вместе с
философией, согласно другим — после философии, но все же в древности,
согласно мнению третьих — уже только в Новое время, так что
у них получается, что Архимед и Евклид не ученые, не представители
античной науки.
Те же, кто допускает существование науки в древности, иногда
сводят науку к философии, ограничиваясь анализом мнений философов
о науке, игнорируя саму эту науку.
Мы не будем вдаваться в сложный вопрос о том, что следует
понимать под наукой. Не будем спорить о словах. Чтобы не увязнуть
в спорах, ограничимся тем, что поставим вопрос — существовал и
действовал ли до философии рассудок, ум, интеллект, индийский
манас, греческий логос? Тем, кто в этом сомневается, мы предложим
элементарную задачку из древнеегипетского математического папируса
II тысячелетия до н.э. на разделение семи хлебов на восемь разных
частей при минимальном числе разрезов. И мы утверждаем, что
никакие мифы не помогут решить эту и аналогичные ей простейшие
математические задачи. Ибо для этого требуется сообразительность.
И все жизнеобеспечение — плод сообразительности. Вся техническая
мудрость, все то искусственное, все то, что создано человеком,
все «технэтос» — результат деятельности соображения.
Рождение человека. Оставив в стороне проблему анатомического
формирования человека, еще раз остановимся лишь на проблеме
выделения человека из природы, из животного мира. И здесь необходимо
одно уточнение. На наш взгляд, сугубо человеческое — не столько
изменение человеком среды его обитания, сколько достраивание
им самого себя ради этого изменения. Бобры подгрызают деревья
своими естественными зубами. Человек же вооружается созданными
им же искусственными орудиями труда и войны.
Дуализм первобытного сознания. Часто говорят о синкретизме, то
есть о нерасчлененности первобытного сознания вообще. Это глубокая
ошибка. Если и была нерасчлененность, то внутри художественно-ми-
фолого-религиозного мировоззренческого комплекса (ХМРМК). Но в
целом же нерасчлененность первобытного сознания кажущаяся. Мы
утверждаем, что первобытное сознание дуалистично: в нем издавна
существовал глубокий раскол между реальными знаниями — плодом
деятельности практического рассудка (соображения) и ХМРМК —
плодом мировоззренческого воображения.
Происхождение мировоззрения. Генезису философии предшествовал
генезис мифологического мировоззрения. Причина этого генезиса
для нас понятна: начав достраивать себя и через эту достройку изменять
окружающую среду, человек начал выделяться из природы, что и было,
если изъясняться теологическим языком, подлинным «первородным
грехом» человека, его самоизгнанием из «безвещного» рая животного
самодостаточного существования в ад «вещизма» и «лишнедействия»
(животные лишнего не делают, отчего они скорее «sapiens», чем
человек), в ад изничтожения природы и самопротезирования вплоть
до своей роботизации. Так или иначе, когда человек стал достраивать
себя и выделяться из животного мира, в мироздании зародилось новое
отношение — практический раскол между ОНО (мирозданием) и МЫ
(людьми). Этот практический родшл имел,сво^духовный аспект в виде
стихийно зародившегося основного вопроса мировоззрения, вопроса
о взаимоотношении ОНО и МЫ. На этот вопрос человек мог ответить
тогда только в меру своих слабых возможностей.
Выделяясь из природы, человек компенсировал это выделение, этот
уход из животного рая тем, что в своем воображении очеловечивал
природу, т. е, антропоморфизировал и социоморфизировал ее. Антропоморфизм
— наделение явлений природы и общественных явлений
качествами и даже внешним обликом человека (чему предшествует
зооморфизм). Антропоморфизм может быть полным и явным и неполным,
неявным. Но такое качество человека, как сознательная целенаправленность,
непременно.
«Происхождение» сверхъестественного мира. Поскольку безразличному
к нам мирозданию глубоко чуждо все человеческое, перенос
(метафора) на нее черт человека и родового общества неизбежно
породил в сознании человека сверхприродный, сверхъестественный
мир мифологического псевдобытия. В мифологиях всех народов существовали
разнообразные мировоззренческие мифы о происхождении
мироздания и человека, т. е. космогонические и антропогонические
мифы.
Реальное знание. Никакие мифы не могут заменить реального
знания, без которого никакое племя, никакой народ не выжил бы.
Реальные знания часто существовали в оболочке мифов, магических
действий и заклинаний. Например, посевная всегда сопровождалась
магическими действиями. Конечно, эти действия не подменяли реальные.
Знания, конечно, могут обслуживать религию. Хронрлогия вычисляет
даты религиозных праздников. Математика помогает строить
храмы, перестраивать алтари ( например, в Индии изменение геометрической
формы алтаря было возможно лишь при условии сохранения
его площади). Оттого, что одна из довольно сложных математических
задач называлась в Древнем Египте задачей бога Ра, она не превращалась
в частицу мифологии. Некоторые числа отождествлялись со
сверхъестественными существами. Хорошо известно апокалиптическое
число 666.
Магия и религия. Мы говорили, что мифологическая часть религии,
по существу, ничем не отличается от чистой мифологии. Разница
функциональная: мифологическое мировоззрение религиозно, когда
оно обслуживает религиозный культ. Однако этот культ может приобрести
самостоятельную силу, независимую от воли богов. Тогда религиозный
ритуал превращается в магический.
Ведь в религии результат религиозного действия (обычно это
жертвоприношение) и просьба (молитва) опосредован свободной волей
того или иного бога, который может как принять, так и не принять
жертву, тогда как в магии заклинание и деяние принудительны.
Магия и наука. На первый взгляд магия подобна науке. В самом
деле, магия предполагает наличие в мире необходимых связей, причинно-
следственных отношений. Магия имеет свою технику. Шаман
пользуется специальными приспособлениями. Однако подобие магии
науке мнимо. Магия исходит из представления, что имитация процесса
и сам искомый процесс связаны, так что, имитируя процесс, можно
вызвать сам этот процесс (например, разбрызгивание воды может
вызвать дождь), что, далее, воздействие на отторженную часть предмета
может воздействовать на предмет (сжигая отрезанные волосы, причинить
вред бывшему их хозяину), воздействуя на изображение человека,
причинить вред самому человеку (поэтому не следует фотографироваться,
дарить свои фотографии, а тем более допускать печатание своих
фотографий в газетах и журналах). Мы говорим здесь о черной
(вредоносной) магии. Но есть и белая (благотворная) магия, в том числе
лечебная, которой сейчас пытаются дополнить, а то и заменить научную
медицину.
Профилософия. Итак, художественно-мифолого-религиозный мировоззренческий
комплекс, с одной стороны, и реальные знания и
умения, с другой, и составили профилософию. В самом широком
смысле слова профилософия — совокупность развитой мифологии
(плод воображения) и зачатков, необходимых для жизнеобеспечения
знаний (плод деятельности рассудка).
Такая профилософия — в своей сущности дофилософская парафилософия—
парафилософия без философии.Конечно, о парафилософии
можно говорить лишь тогда, когда образовалась философия. Тогда
философия — ядро. А парафилософия — скорлупа. Тогда философия —
Солнце. А парафилософия — солнечная корона.
Но если ядра нет, то парафилософия — лишь туманность, в которой
еще предстоит зародиться звезде.
В более узком смысле слова профилософия — то, что и в мифологии,
и в начатках наук непосредственно послужило генезису философии.
В мифологии это стихийная постановка мировоззренческих,
больших вопросов. По меньшей мере установка на большие вопросы.
В начатках наук— это не столько сами'знания, сколько развитие
мышления, самого научного духа и научного метода, интеллект.
Далее в комплексе профилософии начинается взаимодействие ее
мировоззренческой и протонаучной частей. Плод этого взаимодействия
— переходные формы между мифологией и философией. Так что
в еще более узком смысле слова профилософия — именно эти переходные
формы между мифологическим и философским мировоззрением.
В самом же узком смысле слова профилософия — противоречие
между основанным на эмоциональном и нерациональном воображении
мировоззрением и начатками научного трезвого мышления, между
фантазирующим мифотворчеством и зарождающимся научным методом
и критическим мышлением. Таковы духовные предпосылки философии.