Штеренберг М. И. Тупик материалистического подхода к проблемам предбиологической и биологической эволюции

Штеренберг М. И. Тупик материалистического подхода к проблемам предбиологической и биологической эволюции


СИНЕРГЕТИКА: НАУКА? ФИЛОСОФИЯ? ПСЕВДОРЕЛИГИЯ?
ГЛАВА VI. ПРОБЛЕМА СИНТЕЗА НАУЧНОГО И РЕЛИГИОЗНОГО ЗНАНИЯ
6-1. Тупик материалистического подхода к проблемам предбиологической и биологической эволюции
Итак, надежды на то, что очередная материалистическая попытка в лице синергетики разрешить проблему между двумя основополагающими теориями современности - теорией Больцмана и теорией Дарвина, не оправдались. Проблема биологической эволюции со времени создания дарвинизма является ключевой в дискуссиях между учеными и теологами, подробный анализ которых приведен в работе И.Б. Роднянской [103]. Но эти дискуссии не привели спорящих ни к какому соглашению. Таким образом, проблема эта остается нерешенной. В то же время важность ее со временем не уменьшилась, как об этом еще в ХIХ в. писал русский философ Н.Н. Страхов: «Вопрос, решаемый Дарвиным, неизмеримо важнее всего имущества, и всех благ жизни не только каждого из нас в отдельности, но жизни всех нас и всего нашего потомства в совокупности. Ибо Дарвин пытался устранить разумность из мироздания, а если устранить разумность, то, конечно, и сам разум, как Божественный, так и наш человеческий, устраниться или явится одним из частных случаев нелепости, бессмысленности, случайности, которые остаются истинными, единственными господами в природе» [59].
Фактически о том же, но уже в ХХI в. пишет В.В. Горбачев: «Переходя к описанию представлений о живом, мы затрагиваем самый глубинный вопрос нашего бытия в реальном физическом мире, который наряду с проблемами происхождения Вселенной и Человека волнует человечество с тех пор, как появился Разум. Эта проблема неоднократно обсуждалась на всех уровнях науки, и ответы, в соответствии с существующими представлениями, были разными. К сожалению, и сейчас современная наука не может дать окончательного ответа на вопрос, что такое Жизнь. Это вовсе не означает, что не существует возможных вариантов ответов. Они, безусловно, есть, в том числе и приближающиеся, казалось, к истине, но это скорее характеристики или отличительные признаки живого, описывающие ту или иную сторону определения. А ведь понимание сущности жизни, ее возникновения и эволюции определяет все будущее человечества на Земле как вида живого. Конечно, в настоящее время накоплен огромный фактический материал, есть его осмысление, особенно в области молекулярной биологии и генетики, есть схемы или модели развития, есть даже практическое клонирование человека, но… нет ответа. Ближе всего к разгадке тайны подошла современная биология, но, как справедливо заметил Н.В. Тимофеев-Ресовский, “в настоящее время никакой теоретической биологии, сравнимой с теоретической физикой, нет”» [26, 5]. И, наконец, с солидной долей иронии вопрошает Б. Бумбиерс: «Невольно возникает вопрос, – может ли безликая материя изучать сама себя и узнать, что она случайное сцепление материальных частиц?» [104, 64]
В тоже время, из замечаний Дарвина, разбросанных по его «Происхождению видов» видно, что этот крупный биолог (он являлся крупным специалистом по усоногим ракам и обладал широчайшей биологической эрудицией) и честный ученый рассматривал свою идею, как гипотезу, не забывая об аргументах не только pro, но и contra. Так, в нем он писал, в частности, что «обособленность видовых форм и… отсутствие между ними бесчисленных связующих звеньев, представляет очевидные трудности» [105, 311]. Он считал, что в силу медленного образования вида правильность его теории будет доказана палеонтологическими находками. В 1863 году он писал: «Мне лично естественный отбор очень дорог, но это мне кажется совсем незначительным в сравнении с вопросом о творении или изменении» [88, 80]. Он возражал также против упрощенного понимания случайности: «Я до сих пор никогда не говорил так, как будто изменения… были делом случая. Это, конечно, совершенно неверное выражение, но оно служит для показа нашего незнания причины каждого конкретного изменения» [88, 78].
Достижения науки от Дарвина до наших дней подтвердили его наихудшие предположения. Факты говорят о том, что радикальные изменения видов могут происходить довольно быстро. Как пишет на основании обобщения огромного фактического материала эволюционист-материалист Ю.В. Чайковский: «В сущности, это было давно известно ботаникам… достоверные примеры видообразования у растений – это примеры быстрых крупных изменений. То же давно заметили палеонтологи: еще до Дарвина им было известно, что периоды длительного постоянства форм, время от времени сменяются периодами быстрого массового появления новых видов, родов и прочих таксонов, взамен столь же быстро вымирающих» [88, 169]. Как пишет далее Ю.В. Чайковский: «Гулдом затронут важный вопрос о переходных формах: их известно слишком мало, чтобы строить на них учение вроде дарвинизма, но главное не в их количестве, а в их сущности – каждая из них является жизнеспособным организмом, а не переходной формой» [88, 169].
Последние находки антропологов привели их к гипотезе радикально противоречащей гипотезе Дарвина и положению дарвинистов о роли труда в эволюции от обезьяны к человеку. Эти находки говорят о том, что цефализация предков человека, начиная от древних млекопитающих и кончая антропоидами в течении 60 млн. лет шла все ускоряющимися скачками. Об этом же говорят и данные краниологии (науки, изучающей эволюцию черепов и, соответственно, мозга). Периоды этих скачков изменялись от десятков миллионов лет, до сотен тысяч. Об этом в частности говорят структура клиновидной кости, определяющей форму и положение черепа по вертикальной оси, а также объем черепа. Вывод, который делают авторы гипотезы – это наличие «внутренней силы», движущей эволюцию. Существование такого механизма в корне противоречит гипотезе Дарвина, отводящей роль определяющего механизма эволюции внешним воздействиям, изменяющим наследственность [106].
Но, уже не мнения отдельных ученых, а результат широкомасштабных исследований привел в 1970 году профессор Д.Н. Мур: «Около 120 ученых – все специалисты – составили монументальный труд, состоящий из 30 глав и более 800 страниц, чтобы представить палеонтологическую летопись приблизительно 2500 тысяч групп растений и животных… Показано, что каждая основная форма или род растений и животных имеют свою собственную, отличающуюся от других форм или родов историю. Группы растений и животных возникают внезапно… Когда киты, летучие мыши, лошади, приматы, слоны, зайцы, белки и так далее появляются впервые, они также разнятся, как и в настоящее время. От общих предков нет и следа, не говоря уже о связи с каким-нибудь предполагаемым родоначальником из пресмыкающихся» [107, 65]. Но не только отдельные виды, но и новые биоценозы должны возникать также не случайным, а закономерным путем, ибо каждый вид должен быть вписан в биоценоз, гармоничным образом.
После всего сказанного в данной работе возникает естественный вопрос: может ли быть дан ответ в ТОС на эту сложнейшую проблему? Выскажем свое мнение по этой проблеме с позиций о соответствии биосферы, как любого объекта или их совокупности, микрокосму. Вся история эволюции Космоса говорит о росте упорядоченности и организации с момента Большого Взрыва и продолжающейся до ныне структуризацией Космоса. В итоге Вселенная представляет собой Космос, а не Хаос. Естественно предположить, что эти процессы сопровождаются соответствующими эволюционными изменениями микрокосмов. В частности эволюцией нашей планеты, приведшей к возникновению жизни и возникновению человека. Но, если биоценозы и биосфера как микрокосмы возникают согласованно и как отражение Космоса, то это свидетельствует о том, что и Космос развивается по программе гигантского Разума или многочисленных разумов, намного превышающих человеческие.
Кроме того, как пишет Ю.В. Чайковский: «Новые формы возникают в спокойные времена, а массовое их расселение – после катастроф, освобождающих ниши» [88, 371]. Следовательно, Разум (или разумы), создающий новые виды и биоценозы делают это, предвидя последующие климатические и геологические катаклизмы и условия, возникающие после них. Все эти факты требуют серьезного анализа мировоззренческого уровня. Однако, преимущественно, дискуссии между учеными, настроенными атеистически и верующими ведутся посредством примитивизации позиций друг друга. Атеисты говорят о том, что если есть Бог, то «на все воля Божия» и наука, как способ познания является ненужным общественным институтом. Религиозные ученые указывают на нелепость возникновения жизни и неуклонного развития ее к высшим формам, как на результат случайных мутаций или бифуркаций. Но истина, как известно, не лежит между крайностями, между ними лежит проблема, анализу которой посвящен следующий раздел.

Штеренберг Михаил Иосифович СИНЕРГЕТИКА: НАУКА? ФИЛОСОФИЯ? ПСЕВДОРЕЛИГИЯ?